Заметки вашего современника. Том 1. 1953-1970 (сокр.вариант)

После революции срочно стали яхты переименовывать. «Маяна» превратилась в «Лейтенанта Шмидта», «Меймон» стал «Коммунаром», «Ванити» – «Комсомолией». Командиром «Маяны» был Георгий Эдуардович Вицман. Ему было в те годы около 45 лет. Кубрик яхты был рассчитан на 8 человек. Королёв ходил на ней в Николаев, Херсон, под Очаков. «Маяна» пережила Королёва: она существует до сих пор.

Многие страницы записной книжки № 49 заняты сведениями о жизни Сергея Павловича Королёва в Одессе в 1917-1924 годах, которые вошли в мою книгу «Королёв. Факты и мифы»

* * *

В «Союзе-8» должны были лететь Николаев и Севастьянов, но Андриян завалил предполётный экзамен. Севастьянов пришёл в ярость, материл Николаева, обзывал «грязным чувашом». Полететь Виталию хочется безмерно, жажда славы обуревает его. Он уже всё продумал наперёд. В Евпатории во время посадки «Венеры-4» расспрашивал меня, какие гонорары платят за книги разные издательства. Ещё никуда не летал, ничего не написал, а уже интересуется гонорарами. Завидую такой предусмотрительности. Я не могу заключать договоры на ненаписанную книгу: а вдруг не получится?!

Вместо Андрияна и Виталия полетят Шаталов и Елисеев. Таким образом они станут первыми нашими космонавтами, которые дважды стартовали в космос. В Штатах Гриссом, Ширра, Ловелл и Стаффорд ухитрились уже три раза слетать. Уолтер Ширра – единственный астронавт, который летал на всех пилотируемых кораблях США: «Меркури», «Джемини» и «Аполло».

* * *

Летим на космодром: Сергей Борзенко («Правда»), Георгий Остроумов («Известия»), Виталий Головачёв («Труд»), Виктор Буханов (АПН), новые ТАССовцы: Виктор Степанов и Валя Черединцев. Программа полёта: три дня подряд запускать по одному «Союзу». В «Союзе-5» стоит сварочный аппарат, и Валера Кубасов будет проводить опыты по сварке в невесомости. «Союз-7» и «Союз-8» будут стыковаться.

* * *

У меня впечатление, что «парадную» Госкомиссию проводят главным образом для журналистов. Космонавты до нее уже знают, кто полетит. Хотя формально на «парадной» можно заменить экипаж, поставить дублеров, поэтому они сидят напряжённые, бледные, как покойники, но за всю историю пилотируемой космонавтики, насколько я помню, такого не случалось.

* * *

Познакомился с Гречко 93, одним из дублёров. Разговорились, и выяснилось, что самые любимые его писатели-фантасты – братья Стругацкие. Обещал познакомить его с Аркадием.

* * *

Три дня подряд старты – это очень тяжело. Питаемся всухомятку: некогда. Мы только работаем, спим очень мало. Все здорово вымотались, шуточек поубавилось...

* * *

Караганда. Ждём приземления. Из Москвы мне присылают на подмогу наших ребят. Прошлый раз – Виташу Игнатенко 94, сейчас – Гека Бочарова 95. Ребята крепкие, на них можно положиться. Главное, на них можно переложить все заботы с ненавистными фотоплёнками. Фотографировать я не люблю и не умею. А может быть, потому и не умею, что не люблю. В работе фотокорреспондентов – лёгкий запашок безнравственности: они подглядывают чужую жизнь. Даже когда снимают в открытую. Впрочем, если бы я умел снимать, то наверняка говорил бы по-другому.

* * *

«Союз-6» сел. Ребята вылезают небритые, усталые, улыбаются вяло. У нас уже правило заведено: когда космонавты вылезают из корабля, никто к ним не подходит, все дают возможность «отстреляться» фотикам и киношникам. А тут один из новичков рванул обниматься, но был остановлен многоголосым:

— Назад,... твою мать!!!

* * *

Экипаж «Союза-7» прилетел по требованию режимщиков на двух вертолётах. В первом – Филипченко, во втором – Волков с Горбатко. Это делается для того, чтобы если один вертолёт грохнется, то кто-то бы остался. Их страшно берегут до момента предъявления прессе, ТВ, кино, то есть до предоставления всему миру неопровержимых доказательств, что они живы-здоровы. Толя 96идёт, а его покачивает. «Ребята, мы не пьяные! — смеётся он. — Это от невесомости осталось...»

Встреча экипажа «Союза-6»: Георгия Шонина и Валерия Кубасова 

* * *