Замки из песка (СИ)

- Догадываюсь. – Настя рассеяно помешивала ложечкой кофе со сливками. Первые полчаса полета они только и говорили о том, как здорово будет, когда они прилетят в Копенгаген и будут гулять по улицам, рассматривать достопримечательности. И на полпути в Данию их встретили грозовые тучи. – Обидно. Очень хотелось побывать на Ратушной площади.

Собрав в ложечку пенку, присыпанную какао, она отправила ее в рот.

Они уже прошли паспортный контроль, получили и снова сдали багаж, а теперь пили кофе, меланхолично перебрасываясь ничего не значащими фразами. Настя взглянула на наручные часы. Из Москвы они вылетели в пять.

- Полдевятого. – Сообщила она.

- А в Дании полседьмого.

- Вот ужас то. Прошло почти полдня, а на по времени - полтора часа, время будто остановилось.

Саша согласно кивнул.

- Разница во времени – это та еще сволочь. Из-за нее организм больше всего страдает. Особенно когда я летал в Токио. На часах – два часа ночи. А в Москве десять утра. И лежишь всю ночь, в потолок смотришь. А утром, когда дома вечер, а в Токио разгар дня, наваливается жуткая усталость. И так пока не привыкнешь. А только привык – пора обратно ехать. И снова мучение.

- Вы везде побывали, да, Александр Михайлович?

- Саша.

- Что?

- Какой я тебе Александр Михайлович в тысяче километров от Москвы?

Настя сдержала улыбку, вопросительно глядя на мужчину, вальяжно раскинувшегося в удобном кресле перед ней. Он ничего не ответил, поэтому девушка только пожала плечами.

- Ну, хорошо, Саша.

- Так-то лучше. Александр Михайлович - это вон тот мужчина, видишь? – Он указал взглядом на соседний столик, где над газетой скрючился старичок, лет восьмидесяти, в огромных очках. На седых волосах сидела широкополая шляпа. – А я молодой еще. Так что прошу не ставить меня в неловкое положение.

- Прошу прощения! – С преувеличенной серьезностью произнесла Настя.

- Ты жутко неубедительна.

- А вы не так молоды, как вам кажется.

Саша, не донеся чашку с кофе до рта, замер с комичным выражением лица.

- Нет, Горлова, ну ты нормальная вообще?

Откинувшись на спинку кресла, Настя расхохоталась, закрывая лицо руками. Вид оскорбленной невинности совсем не подходил мужественному лицу.

- Прекрати смеяться, тридцать шесть – это не конец жизни.

Кажется, она действительно задела его. Успокоившись, она снова села ровно.

- Все. Извините, я не хотела. Я же просто шучу.

- То-то же. – Саша тоже улыбнулся, будто признавая, что негодование его было наиграно, но было видно, что настроение у него действительно улучшилось. Пронаблюдав, как она отправляет в рот последнюю ложечку сливок, он отвернулся: – У нас самолет через два часа. В двенадцать ночи по Исландскому времени мы будем уже в Рейкьявике. Если рейс не задержат из-за дождя.

- И получается, по логике вещей, что выехали мы в пять, а приехали в двенадцать. При этом четыре часа были в Дании. Шустро. А мне наша поездка уже кажется вечностью.

- Тебе неприятна моя компания?

Настя удивленно взглянула в его глаза. Он улыбался, постукивая ложкой по блюдцу.

- Нет, что вы. Просто я убедилась в том, что небезосновательно боюсь самолетов. Люблю твердо стоять на обеих ногах. У людей нет крыльев, значит, в воздухе им находится не положено. Стараюсь быть реалисткой.

- Боюсь, это расстроит Олафура. У него есть свой самолет.

О, Олафур. Он-то здесь причем?

- Боюсь, ему до этого и дела никакого нет. Как и мне - до его самолета.

- Ты плохо понимаешь, что значит то, что в тебе заинтересовался взрослый, влиятельный человек.

- Не нужно сейчас ничего говорить, если не хотите, чтобы я ответила вам какой-то грубостью. – Настя резковато отставила от себя чашку, и пустая ложечка, выпав из блюдца, со звоном опустилась на пол. Рядом тут же материализовался официант. – Меня не интересует ни Олафур, ни поездка в Исландию. Я делаю это, потому что меня попросили.

- Тогда я прошу, чтобы ты была мила с Олафуром, когда мы приедем. У нас общее дело.

- У меня нет с ним никаких дел. – Отрывисто сказала Настя, и Саша, к ее удивлению, перегнулся через стол и провел большим пальцем по ее нижней губе. Причина гнева тут же потеряла всякий смысл. Точнее, потерялась в голове, где все мысли от его прикосновения разметались в стороны, словно испугавшаяся стайка рыб. – Что вы…

- Сливки. – Тихо сказал он. Отвел руку и показал на маленькую светлую полоску на своем пальце.

Настя быстро облизала губы, скорее непроизвольно, чем по собственному желанию. Мужчина проследил за ее ртом, затем отвернулся. Слишком резко, пожалуй.

- Если вы таким образом отвлекаете меня от темы разговора… - голос ее звучал слабо. На губах все еще горело его касание.

- Я понял твою позицию относительно Хальдорсона. – Глядя в бок, Саша хмурился. – Просто хочу, чтобы ты поняла. Ты согласилась на то, что тебе предложили. У тебя был выбор.

«Не такой уж и большой выбор у меня был. Сидеть в Москве, пока Саша с какой-то другой официанткой, вместо нее, поедет в Рейкьявик, или поехать с ним».

- Я согласилась помочь вам на собрании директоров. Я не соглашалась ублажать Олафа. – Выдавила она из себя. Саша кивнул.

- Ты права. Поэтому, просто будь с ним мила, хорошо?