Замкнутый лабиринт

Женщины вышли в маленький уютный сад и расположились в плетёных креслах под раскидистым старым деревом, умело подрезанным садовником и сформированным в виде шатра. Клео вынесла на серебряном подносе кофейник и изящные чашки тонкого фарфора. На тарелочке было разложено несколько сортов печенья, источавшего аромат ванили и фруктов.

– Зоя, какая вы красивая и элегантная, как приятно принимать у себя подобную даму, – Ирэн искренне улыбнулась. – Попробуйте кофе, он восхитительный. А печенье печёт наша Клео, тоже обязательно попробуйте. Гарантирую, вам понравится.

Княгиня Ирэн взяла круглое маленькое печенье с апельсиновым мармеладом и шоколадной крошкой, откусила кусочек и прикрыла глаза от удовольствия. Зоя тоже взяла печенье и отпила кофе. Некоторое время женщины молчали. Лишь щебет птиц и глухой шум Парижа, доносившийся из-за высокого ограждения маленького сада, нарушали тишину.

– Зоя, как поняла, вы француженка, но последние годы жили в России? Вы хорошо говорите по-русски, хотя выглядите, как настоящая француженка-аристократка. Кто ваши родители? Простите моё любопытство, – княгиня Ирэн обворожительно улыбнулась.

– Да, вы правы, я француженка, но стараюсь это не афишировать. Мои родители древнего знатного рода и были очень богаты, но из-за мировых катаклизмов потеряли практически все деньги. Дело в том, что средства были вложены в строительство железных дорог в России. Но, как известно, все, кто вложил в это предприятие деньги, разорились. В конечном итоге никто так и не смог даже возместить то, что давали в долг русскому правительству. Потом, не знаю как, но коммунисты смогли уговорить моих родителей переехать жить в Россию. Они в конце тридцатых годов, прихватив только пару чемоданов и нас с братом, уехали туда, – глаза Зои затуманились.

– К сожалению, не раз слышала подобные истории, – почти шёпотом произнесла княгиня Ирэн.

– В Москве моим родителям дали комнату в грязной и вонючей коммунальной квартире. Работы для них не было, а поэтому мы буквально нищенствовали и голодали. Родители несколько раз пытались вернуться во Францию, но большевики не дали им этого сделать. А с началом войны всё стало только хуже. Моего отца расстреляли как немецкого шпиона. Конечно, никаким шпионом он не был, но кто-то написал донос, что он вовсе не француз, а немец. И всё, моего отца не стало. Вскоре арестовали маму, а нас с братом отправили в детский дом, – Зоя на секунду замолчала и покачала головой. – Там нас сильно били как детей шпионов. Мы были совсем маленькие, брат этот ужас не пережил и умер, а я как-то чудом осталась жива. О маме у меня так и нет никаких сведений. Помню, добрая женщина при переезде из одного детского дома в другой, поменяла в документах мне имя и фамилию на русские. Меня хотя бы оставили в покое и перестали избивать и травить. Вот так я выросла. Потом пришли другие времена, я смогла окончить Институт иностранных языков в Москве. О прошлом стараюсь не вспоминать и не думать. И вот я здесь, в гостях у легендарной княгини Ирэн Романовой и князя Юсупова, – Зоя элегантно склонила голову в знак признательности.

– Милое дитя, как вы настрадались, но могу сказать: всё неважно. Конечно, страшное детство и потерю родителей ничем и никогда не возместишь, но вы сохранили веру в себя и людей, вы сохранили блеск в глазах и вкус к жизни, а это самое главное, – на лице княгини Ирэн отразились грусть и сострадание. – У вас прекрасный муж, а это дорогого стоит. Так понимаю, вы поженились не очень давно? Видела, какими пылающими страстью взглядами вы обмениваетесь.

– О, да, от вас ничего не скроешь, и спасибо на добром слове. Мы с мужем приехали во Францию в надежде быть больше вместе, а если повезёт, то остаться здесь жить, – Зоя опустила глаза и пригубила кофе. – Могу только добавить, что, когда родители увезли меня отсюда, была совсем маленькой и практически ничего не помню.

– Да, здесь жить можно, но, как и везде, нужны деньги, без них, моя милая, никуда. Надеюсь, что Феликс поможет и вам. Он помог и продолжает помогать многим нуждающимся соотечественникам и не только, – княгиня Ирэн чуть склонила голову. – Ладно, о делах пусть мужчины беседуют, вы лучше расскажите о жизни в новой России. Это правда, что теперь в СССР все совокупляются без разбору, и это даже поощряется? Что женщина не может отказать любому мужчине, который захочет секса с ней? Общество не осуждает женщин за то, что они имеют детей, но сами не знают от кого? И аборты запрещены, чтобы увеличить рождаемость? А женщинам, родившим пять и более детей, дают медали и платят деньги? – глаза у княгини Ирэн заблестели, и она заговорщицки придвинулась к Зое.

Девушка даже опешила от подобного оборота беседы. Некоторое время беспомощно хлопала глазами и пыталась собраться с мыслями.

– Ах, кажется, смутила вас подобными вопросами. Право не хотела! Решила: вы, как раз, сможете объяснить, что сейчас происходит в России на сексуальном и семейном фронте. Но похоже, сильно смутила. Простите, – княгиня Ирэн бросила быстрый взгляд на Зою и пригубила кофе.