Замок

Чтобы не сдаться, по-быстрому ретировался из её комнаты.

Вернувшись к себе обнаружил, что юное недоразумение дрыхло, пуская слюни на мою подушку, а в комнате жутко пахло перегаром.

Я открыл окна, чтобы проветрить помещение и покурить заодно.

Выкурив трубку, скинул с себя сапоги, стянул рубашку и бросил всё прямо на пол, так как что-то раскладывать по местам мне стало лениво, кроме того, я был немного пьян.

Встал у кровати. Учитывая, что это мелкое чудо умудрилось лечь на всю огромную кровать сразу, пришлось её потревожить, отодвинув в сторону.

Но Эрика не проснулась, а лишь что-то невнятное промычала и, мёртвой хваткой вцепившись в мою подушку, повернулась набок.

Я лёг, положив себе руку под голову, и почти мгновенно уснул.

Утром проснулся сам.

Эрика всё так же спала рядом, а завтрака, который я уже привык видеть при пробуждении, в комнате не было.

Судя по тому, что стало очень светло, время было не самое раннее.

Молча встав с кровати понял, что меня мучает сушняк. Хоть и не напился вчера, но всё равно, алкоголя было выпито немало.

Подойдя к комоду, я обнаружил, что кувшин, в котором всегда находилась вода, был пуст. Видимо, кое-кто пьяный и нынче валяющийся на кровати, слюнявя мою подушку, его вечера не наполнил.

Осмотревшись, обнаружил, что кувшин с соком, который оставался с вечера, ещё наполовину полон. Я выпил ровно половину сока, остальное оставил Эрике. У неё тоже однозначно будет похмелье, хотя, судя по небольшому количеству жидкости, придётся ей бежать за добавкой.

Открыв окно, сел на подоконник и закурил.

Через минуту дверь открылась и в комнату вошла Амалия. Как всегда, без звонка. По какой-то причине я постоянно забывал закрыть дверь на замок.

Баронесса сделала несколько шагов и начала осматриваться: на столе стоит почти пустая бутылка рома, посреди комнаты разбросаны мои сапоги и сандалии Эрики, рядом валяется моя рубаха, а на кровати с задранным платьем и сверкая голым задом, в обнимку с моей подушкой, сопит рабыня.

Брови Амалии поползли вверх, и она посмотрела таким взглядом, что у меня внутри всё похолодело.

— Не не не не не, — быстро протараторил, отрицая ошибочные выводы баронессы — это только выглядит странно, но всё однозначно не так, как ты только что подумала!

— Продолжай. — голосом, лишённым каких-либо эмоций, сказала аристократка.

— Я вчера зашёл, разделся и лёг спать. А как я тебе вечером и сказал, это чудо напилось и уснуло на кровати, поэтому мы просто спали.

«Вроде успокоилась».

Я остался сидеть на подоконнике, куря трубку, а Амалия подошла к спящей рабыне и начала её расталкивать.

— Мммм. — отмахнулась Эрика.

— Это… это ещё что такое?! — громко возмутилась баронесса. — А ну быстро вставай!

— Ммм, что? — начала медленно подниматься девочка, потирая глазки. Сев на кровать, она прижала колени к груди и начала массировать виски. — Ох… го-ло-ва…

— Немедленно вставай! — крикнула Амалия.

Эрика посмотрела на неё, после чего глаза рабыни расширились, и она вскочила с кровати, как ошпаренная.

— Простите, Госпожа! — испуганно затараторила девочка, кланяясь аристократке. — Я виновата!

— Ни в чём ты не виновата. — встрял я в разговор, уже закрыв окно и перебравшись в кресло. — А ты, Амалия, могла бы и помягче. Сама с похмелья никогда не болела, что ли?

Глаза Эрики расширились ещё больше.

— Значит, мне вчера не показалось? Хозяин, Вы можете говорить? А я думала, что у меня белая горячка, как у нашего конюха от пива.

— У нашего конюха от пива белая горячка? — удивилась Амалия, а потом прошептала — Нужно срочно выяснить, как там моя Корнелия…

— Эрика, ты не ошиблась. Я действительно могу говорить. Только тебе об этом рассказывать кому-либо запрещено. Это тайна. Поняла? — рабыня кивнула. — На-ка вот!

Я подал ей кувшин, в котором оставалось немного сока. Эрика выпила его залпом, а потом начала коситься на кувшин, стоящий на комоде.

— Он пуст. Кое-кто вчера кувшин не наполнил.

— Простите. — пропищало это чудо, явно расстроившись — Я сейчас же принесу!

Я даже сказать ничего не успел, как Эрика вылетела из комнаты, на бегу схватив с комода кувшин и скрывшись в коридоре.

Амалия молча устроилась в кресле напротив меня, а уже через минуту влетела сильно запыхавшаяся Эрика с кувшином, который она тут же подала мне вместе со стаканом.

Стакан отодвинул и, взяв кувшин, начал пить прямо из горла. Напившись, заметил, что моя рабыня облизывает пересохшие губы.

Я думал, что Эрика решит эту проблему, пока будет набирать воду мне, но, видимо, она слишком торопилась исправить свою ошибку.

— На. — подал кувшин, в который девочка без лишних возражений впилась, жадно глотая воду.

— Какой хозяин, такая и рабыня. — выдала замечание баронесса, со слегка приподнятыми бровями, видимо, от наглого поведения рабыни, причём с позволения её же хозяина.

— Солнышко, только не начинай, иначе я тебе ещё пару штрафных дней пропишу. — негромко сказал я. — Понятно?

Амалия выглядела очень недовольной и абсолютно точно хотела мне высказать что-то ещё, но не решилась. В итоге отвела взгляд и очень тихо добавила:

— Понятно. Только не смей себя так со мной вести ещё перед кем-то…