Замок Белого Волка

– Э-э, я как раз надеялся на ваше активное участие, – пришлось соврать мне.

– Пап, то есть мы с тобой пойдём спасать дядю Эдика, да?

– Почти, – вынужденно согласился я. – Но сначала вам придётся переодеться. Пошли, тут недалеко.

Мы вышли вслед за остальными, я быстро выбрал два самых маленьких манекена в рыцарских доспехах, и Дана с Хельгой быстренько унесли их обратно в комнату.

– Вот, переодевайтесь и присоединяйтесь к нам. Общий сбор через полчаса во дворе. Успеете?

– Ну-у, – с сомнением протянули они. – А это обязательно надо надевать? Оно такое пыльное и явно секонд-хенд. А других костюмчиков нет?

Я махнул рукой, забрал свой меч и вышел вон.

– Без нас не начинайте, мы скоро! – донеслось мне вслед.

Ага, конечно, разумеется, даже не сомневайтесь, что вы, что вы, как же это мы без вас, нам без вас нипочём не справиться… Тьфу, слов нет!

Я широким шагом шёл по коридору, прислушиваясь к шуму яростных и коротких потасовок. Мои люди успешно освобождали от случайно бродящих монахов наш родной замок. Я подошёл к окну, быстро глянул вниз и убедился, что мы ещё успеваем.

Грубо сколоченный помост венчало трёхметровое бревно, обложенное со всех сторон вязанками хвороста. В них примерно по колено стоял бедный дядя Эдик, прикрученный цепями, с кляпом во рту, но вроде бы бодро сверкающий глазами. Вот руку на отсечение даю, этот нахал и близко не собирался возноситься на небеса в виде серого пепла. Он просто занял самое выигрышное место в «партере» и со спокойной душой ждёт начала спектакля. Осталось дождаться выхода всех персонажей на сцену, третьего звонка и, широко улыбаясь, наслаждаться динамично развевающимся сюжетом. Ладно, поганка ты бледнолицая, мы выходим. В смысле я выхожу.

– Всем привет! Ничего, что я без приглашения к вашему огоньку? Хотя чего это, собственно, я переживаю, это же мой замок! Пропустите, пожалуйста. Второй раз я «пожалуйста» уже не говорю, просто бью в рыло. Спасибо за понимание. Не стойте за спиной, у меня нервы… – Я всё-таки был вынужден пнуть двоих особо храбрых или чрезмерно глупых. – А что мы тут, кстати, поджигаем? Барбекю, шашлык, курица-гриль или всё это ради коллективного танца на углях в сумерки по болгарским народным традициям?

Меня никто не задерживал, поскольку я нёс полную хрень, и брутальные парни с выбритой тонзурой просто не понимали, как себя вести. Если б я схватился за меч, орал на них, требовал убраться вон, материл святую инквизицию и вёл себя, как положено бурому феодалу, – меня бы уже убили. А так я почти беспрепятственно протолкался к связанному Эду, вспрыгнул на помост, собственноручно проверил его цепи, даже не попытавшись выдернуть у него кляп, и приветливо помахал рукой появившемуся в окне гостевой башни отцу Лоренцо.

– В…вы лорд Белхорст?

– Последние сорок пять лет – да! – честно ответил я, не скрывая свой возраст.

Хотя если совсем уж цепляться к словам и цифрам, то лордство и звериное прозвище мне даровали при устройстве сюда на работу эдак лет двадцать тому назад. Извините, отвлёкся, но и отец Лоренцо тоже никак не мог решить, с чего начать. Он мялся, шлёпал губами, чесался то под мышкой, то под коленом, то за ухом и как-то очень явно не находил нужных слов. Ибо одно дело – захватить чужой замок в отсутствие его хозяина, и совсем другое – смотреть в глаза этому хозяину, который как раз таки и ждёт разумных объяснений…

– Вы вернулись? – наконец решился он.

– Да.

– Э-э, могу ли я уточнить зачем?

– Не понял?

Отец Лоренцо, видимо, тоже как-то сообразил, что перемудрил с вежливостью и самой постановкой вопроса. Его подручные поплотнее сгрудились вокруг меня, подтянулись даже те, кто шарился по сараям и подсобным помещениям.

– Лорд Белхорст, вы арестованы! – определился глава банды инквизиторов, принимая наполеоновскую позу.

– Блин, – не преминул удивиться я, старательно играя роль простодушнейшего наивняка розовоцветного. – Да за какие же грехи на нас такие напасти, охохонюшки?

– Ваш замок погряз во грехе и ереси, вы предоставляете убежище беглым крестьянам, насильно переселяя их на свои земли, служите мессу не истинному Богу, а сатане, и ещё у вас очень невоспитанная дочь.

– Это моё больное место, – признал я.

– Кстати, где она?

– Думаю, у себя. Хельга смущается при виде стольких мужчин сразу.

– Это монахи! – прикрикнул отец Лоренцо. – Дети церкви, слуги инквизиции! Их не нужно бояться, но должно принимать с кротостью и смирением!

– Видимо, он был недостаточно кроток? – Я кивком головы указал на привязанного к столбу Эда.

– Он… он… разочаровал меня, – брезгливо поморщился отец Лоренцо. – Возможно, нам бы стоило сжечь вас вместе.

– Эй, мы так не договаривались! – раздался за его спиной возмущённый голос леди Мелиссы. – Замок ваш, но Белхорстик мой! Ты поклялся на Святом Писании!

– Заткнись, дочь моя, – не оборачиваясь, бросил старый интриган. – А вы поджигайте, поджигайте, дети мои…

Кто-то из ближних монахов пощёлкал огнивом и быстро запалил факел из промасленных тряпок.

– Не стоит этого делать, – попытался честно предупредить я.