Замок Белого Волка

На самом деле мне действительно требовалось хоть как-то отвлечься и провести хотя бы полчаса в обществе любимой женщины и давнего друга. Хотя назвать её любимой, наверное, слишком уж самонадеянно, а его другом – не всегда соответствует истине. Друг он мне здесь, а дома… Как говорится, с такими родственниками врагов не надо. Ладно, что-то меня клонит в сторону пустой болтовни. Лишнее это, особенно когда реальность требует не слов, а дел.

Буквально пять минут спустя три всадника тихо смылись из замка Кость. Центурион, Ребекка и тяжёлый конь Седрика несли нас лёгкой рысью в сторону русалочьего озера. Северный бог, то безумно хихикая, то впадая в театральную патетику, вслух декламировал мне тезисы матримониального содержания, одобренные к подписанию леди Мелиссой:

– «Даёт обещание всенепременно жениться, и никакие оправдания, кроме насильственной смерти, в расчёт не принимаются». То есть, к примеру, самоубийство никак не прокатит, только насильственная смерть, а? Сейчас ещё найду, тебе понравится. «В качестве свадебного подарка невеста символически вручает жениху руку и сердце, а жених невесте вполне реально передаёт права на владение замком Кость и всеми землями». Не делай такое лицо, я протестовал против «символически», но тётка попалась ушлая и отдавать на самом деле ни руку, ни сердце не собиралась. Ты, кстати, в курсе, сколько раз она была замужем? Между прочим, двузначная цифра…

Я молчал. Центурион прядал ушами и тихо матерился на латыни сквозь зубы. Умничка Ребекка делала нужные гримаски и, соответственно, то поддакивала, то ужасалась.

– О, ещё вспомнил! «Что же касается интимных возжеланий, кои скромность девичья (!) предпочтёт предать умолчанию, то жених сам возьмёт на себя исполнение супружеского долга столько, сколько ему это будет угодно. Но не менее трёх раз в день и не более двух по церковным праздникам». Клянусь маленькими грудями Фрейи, это же комплимент! Ты только представь, каким сексуальным монстром она тебя считает, а главное, насколько невеста изголодалась по твоей мужской ласке!

Судя по скрипу зубов Даны, явственно слышимому и ни капли не скрываемому, угадать, какие мысли бродят в её красивой головке, не составляло большого труда. Свадьбы не будет в связи со скоропостижной смертью невесты! Причём обстоятельства её гибели, несомненно, окажутся настолько ужасны, что похоронят несчастную без отпевания и в закрытом гробу. А может, кстати, и без гроба, просто развеиванием пепла по ветру…

– Но, если серьёзно, Ставр, зачем ты нас сюда притащил? Только для того, чтоб наша гостья могла ещё раз полюбоваться русалками?

– И это тоже, – кивнул я, спрыгивая с седла. – Центурион, будь другом, покажи Дане озеро, познакомь с его обитательницами.

– Что может быть интересного в общении с этими мокрохвостками? – презрительно фыркнул чёрный конь, за что Ребекка тут же хлестнула его своим хвостом, демонстрируя женскую солидарность.

– Нам надо поговорить наедине, извини. – Я помог дампир спрыгнуть с седла.

– Ничего. А что, здесь правда живут русалки? В прошлый раз я их не видела.

– Да. Поболтай с ними, они скучают без человеческого общения. Ну и предупреди…

Она легко коснулась губами моей щеки и послушно пошла за прижавшим уши Центурионом. Белая кобылка проводила их чуть ревнивым взглядом, а флегматичный рыжий конь, как всегда, не произнёс ни слова.

Мы с Эдом отошли поближе к лесу, присев на мшистые серые валуны.

– Ты догадался? – начал он, отводя взгляд.

– Нет, хуже. Пришёл к этому путём жёстких логических выводов.

– Тогда чего мы тут торчим? Забирай всех, кто тебе дорог, и уводи отсюда. Завтра замок Кость перестанет существовать. И предупреждаю сразу: я не буду биться против своей родни!

– Эд, те, кого ты называешь роднёй, либо умерли, либо превратились в жутких тварей, не имеющих с тобой ничего общего.

– Ты не понимаешь…

– Твоя родня – это я и Хельга! Хорошо, пусть не я, но она – точно твоего племени и твоей крови. Ты знаешь, к чему они её готовят.

– Она принцесса Асгарда, – упёрся Эд, кусая губы. – А у принцесс нет своей воли, есть лишь Предначертание. Она распахнёт Грани и объединит миры.

– В одну вымершую снежную пустыню?

– Необязательно. Многие примут её власть, пусть не сразу, потом подчинятся остальные…

– А потом?

– Ставр, не я это придумал! – сорвался он. – И я не обязан умирать за этих мелких людишек, которые…

– За Седрика, за Метью, за нашу кухарку, за меня, за…

Я остановился первым. Можно было спорить до хрипоты, взывать к его совести и чести, но переупрямить бывшего бога всё равно невозможно. То, что он столько лет прожил среди людей, в человеческом облике, ещё не делало его человеком. Да, он давно не был тем, кем был раньше, но оставался тем, кем стал. И я принял его таким…

– Можно я не буду говорить красивых банальностей вроде того, что завтра «прекрасный день, чтобы умереть», и ржать в небо, как дебильный викинг?!

– Можно, – без улыбки согласился я. – Ты остановишь её?