Замок четырех ветров

– Я ведь все равно догадаюсь. – Чиннов немного поразмыслил. – Свистеть нельзя, это бы привлекло внимание Анастасии Михайловны. Тогда что? Какой-то жест?

Он поднял руку, и в то же мгновение пес, задрав морду, протяжно завыл. Чтобы убедиться, что он прав, Чиннов проделал этот трюк несколько раз, пока Лиза не выдержала.

– Хватит! – пронзительно закричала она. – Вы можете гордиться собой, вы вывели нас на чистую воду, но хватит! Довольно!

– А перерезанное горло пса? – спросила я.

– Алая краска. Полагаю, что сторож, спрятавшись за выступом стены, подавал знаки псу, а кто-то из его сообщников манипулировал фосфоресцирующим платьем на длинной черной палке. Разумеется, наши заговорщики предпочли бы что-нибудь попроще, но у них не было выбора. Им приходилось следовать уже известным легендам о привидениях Фирвиндена, и они прекрасно справились со своей задачей, хотя кое-что оказалось не так уж просто. Взять хотя бы собаку, которую приходилось прятать от всех… Но так как у Вильгельма отдельная сторожка, в которую редко заглядывают посторонние, задача упрощалась.

– А Белая дама? – спросила я.

– Тоже фокус, разумеется. К сожалению, мои люди нашли только обгоревшие клочки батиста в кухонном очаге. Белую тряпку, которая играла роль привидения, успели уничтожить. Впрочем, для суда хватит и того вымазанного фосфором наряда, который сообщники в спешке спрятали среди рухляди на чердаке.

– А клавесин? Неужели… – и я осеклась.

Чиннов взял со стола какое-то странное механическое приспособление с крошечными молоточками и показал его мне.

– До того, как стать поваром, Фердинанд служил помощником фокусника. От той поры у него осталось это устройство. Вы кладете его на струны инструмента – пианино или клавесина, например, – и через некоторое время инструмент начинает играть сам собой какой-нибудь простенький мотив. Простой трюк, но крайне эффективный, чтобы изумить зрителей… или, допустим, нагнать на них страху.

Так вот почему мелодия, которую играл клавесин, показалась мне до странности однообразной…

– Но зачем? – спросила я, не выдержав. – К чему столько усилий?

Чиннов посерьезнел и передал поводок пса одному из полицейских.

– Полагаю, что ответ надо искать на тех страницах, которые исчезли из рукописи, – сказал он. – Прошу вас, Эгон Артурович. Вы славно потрудились, и что приятнее всего – ваши усилия увенчались полнейшим успехом.

Эгон Артурович выступил вперед и откашлялся.

– По вашему поручению я произвел розыски второго экземпляра, разослав по телеграфу срочные запросы во все известные мне библиотеки Курляндии. В течение дня я получил утвердительный ответ из библиотеки дворянского собрания в Митаве. Там хранится, как сообщил библиотекарь, схожий по объему манускрипт с идентичным названием. Так как я не был уверен, что номера страниц в обоих экземплярах совпадают, я объяснил проблему, описал главу, о которой идет речь, и запросил краткое содержание фрагмента, которого у нас нет. – Эгон Артурович перевел дыхание. – Через два часа я получил ответ из Митавы. Судя по всему, на четырех страницах, которые кто-то вырвал из известного нам тома, речь идет о кладе Рейтернов.

– О кладе? – машинально переспросила я.

– Ну да, – кивнул Чиннов. – Все произошло из-за графини-католички, которую убили во время охоты, а точнее, из-за ее мужа, Конрада Рейтерна. После убийства жены вдовец проявил такую жестокость, что против него восстали окрестные жители. Они подступились к замку, грозились сжечь его и истребить всех Рейтернов. Тогда граф Конрад собрал значительную часть своих богатств и спрятал, чтобы они не достались врагам. Через несколько месяцев он умер, и нам известно, что его брату достались только замок и земли. То есть старший брат не успел сообщить младшему, где он спрятал сокровища. Несколько поколений искали их, но так ничего и не нашли и в конце концов махнули на них рукой. В середине прошлого века один дотошный историк, которого наняли, чтобы он написал историю рода Рейтернов, в своем рукописном труде пересказал все известные ему факты. А потом рукопись попалась на глаза Теодору, у которого, если вы помните, репутация человека, ради денег готового на все. И он решил найти клад, используя те немногие данные, которые стали ему известны. Верно, Теодор?

– Вы хорошо говорите, герр следователь, – ответил слуга, недобро кривя рот. – Только вот эти проклятые деньги были нужны мне, чтобы поставить Эмилию на ноги. За деньги врачи творят чудеса, и даже доктор Мюллер сказал, что в хорошей лечебнице, при должном уходе моей жене стало бы лучше! Но так как я был нищим, никто из господ докторов не стал бы даже разговаривать со мной!