Замок дракона

Я была зла и подавлена одновременно, унижена и оскорблена. Однако нашла в себе силы и поднялась на ноги, высоко задрала подбородок и посмотрела на Робертину, пытаясь вложить в свой взгляд все презрение, что было в моем арсенале. Казалось, девушка озверела от такого хода событий, вена на ее лбу запульсировала, а хрупкие ладошки сжались в кулаки.

— Раз не дотягиваю, зачем тогда ты снизошла до меня? — тихо и спокойно спросила я. Голос дрожал от волнения и боли, но ответить получилось нормально. — Или тоже не дотягиваешь?

Не скрою: последнюю фразу я добавила, чтобы позлить королевскую племянницу. Почему? А потому, что за ее спиной в конце коридора показалась белая мордаха Баяна. «Он точно не даст мне тут помереть самой неприятной смертью, какую только можно придумать», — нервно хохотнула я про себя. Робертина, побагровев от ярости, тем временем схватила ближайшую вазу и запустила в меня. С меткостью у королевской племянницы явно было похуже, чем у меня с умением уворачиваться от летящих предметов.

— Ах, ты! — что есть мочи заорала Робертина и материализовала в ладони небольшой сияющий огненный шар. Подобные развлечения в мои планы не входили, ужас снова сковал с головы до пят, а мозг заработал с утроенной скоростью: «Думай, Сати, думай!»

Робертина уже замахнулась огненным шаром, намереваясь прожечь во мне дыру, и я инстинктивно спряталась за ближайший столик, присела на корточки и закрыла голову руками. От огненного удара столик спас, но рассыпался в пепел. Следующий огненный шар был материализован практически тут же.

— А фонарик тебе зачем, красна девица? — немного визгливо вопросил вовремя подоспевший запыхавшийся Баян и что есть силы боднул королевскую племянницу чуть пониже спины. Девушка нападения сзади не ожидала, она потеряла равновесие и рухнула на пол, погребая под собой опасный боевой снаряд. Раздался взрыв, в ушах зазвенело, стекла из окон рассыпались, словно сделанные из снега, а Робертину откинуло взрывной волной на несколько метров назад. В ее груди зияла кровавая рана, обожженные руки были неестественно вывернуты, а лицо походило на ужасную маску.

— Робертина! — воскликнула я и подбежала к глупой девчонке. Какой бы стервой она ни была, я никому не желала смерти.

— Что здесь происходит? — раздалось громогласное где-то у меня за спиной.

— Лекаря! Пожалуйста, нужен лекарь! — сквозь слезы прокричала я, заметив, как сквозь рану на груди видно еще бьющееся сердце девушки.

— Отойди от нее! — пророкотал тот же голос, — Стража! Взять ее!

Неведомо откуда взявшиеся безмолвные охранники короля беззвучно подхватили меня под руки и оттащили от раненой девушки. Король же был в ярости: он кричал на всех и вся, обвиняя окружающих в излишней медлительности и нарочитой небрежности, также он обвинял меня в заговоре против короны, словно я — самая настоящая преступница и давно вынашивала план по устранению единственной наследницы престола, требовал моей немедленной болезненной казни. Я же, словно безвольная кукла, повисла на могучих руках стражей, пока они куда-то меня тащили, рыдала и вслушивалась в каждое слово Ария, также надеясь услышать хотя бы слабый стон Робертины. Не знаю, почему, но мне было безумно больно от ее страданий, я не хотела, чтобы она погибла, мне было не все равно: словно она была для меня не злобной стервой-выскочкой, а самой настоящей сестрой.

Уже через пару минут мне на голову надели льняной мешок, пахнущий сыростью и травой, и усадили в ужасно неудобное кресло, руки крепко связали за спиной, отчего я неестественно выгибалась и постанывала от боли.

В голове вдруг опустело, создание куда-то потекло, единственная мысль вспыхнула и тут же погасла: «А где же Сиэль? Он ведь обещал…».

Но мой герцог не пришел тотчас на выручку, не пришел он и через час.