Замок княгини

Тот кивнул, накрыл своей широкой ладонью руку Кантаны.

– Нам, кажется, пора?

На них теперь нарочито не обращали внимания, как будто никого не касалось, что молодая пара уходит из-за свадебного стола. На выходе из зала их окружили соддийцы и сопровождали до выделенных новобрачным покоев. Князь открыл дверь, и они вошли. Вдвоем.

Это были роскошные покои. Просторная передняя комната с ковром во весь пол, креслами и кушетками. Тихо и плотно закрылась дверь. Там осталась охрана, здесь – никого. Кантана поёжилась – показалось, что в комнате так холодно…

Князь был большой, сильный, ловкий… какой-то звериной силой и уверенностью от него так и тянуло. И теплом, реальным, явно ощущаемым. И синие глаза смотрят так… внимательно, и ещё – разочарованно? Или немного смущённо?

Он погладил её по щеке тыльной стороной ладони.

– Ничего, девочка. Всё будет хорошо.

А рука у него действительно была горячей. Он такой горячий, а она мерзла…

– Мантина! – крикнул князь, и из внутренних комнат вышла женщина, внешне немного старше Кантаны.

– Это Мантина, – сказал князь, – она соддийка, будет пока старшей среди твоих служанок, будет помогать тебе и подсказывать. Не суди её строго, она никогда ещё не была служанкой, но согласилась помочь. И она же будет охранять тебя.

– Благодарю, мой князь.

Кантане очень хотелось, чтобы он ушёл ненадолго, дал ей возможность вымыться и переодеться в рубашку, и чтобы эта Мантина помогла ей причесаться на ночь…

– Как следует выспись сегодня, – сказал князь, улыбнувшись.

Она не поняла сначала. Смотрела и думала – о чем это он? Её следует выспаться в свадебную ночь?..

А князь кивнул Мантине, ещё раз скользнул по Кантане взглядом… и ушел. За ним неслышно закрылась дверь. Но ведь ему теперь не положено уходить, или она чего-то совсем не понимает? Он мог бы уйти в одну из внутренних комнат!

– Я помогу тебе раздеться, княгиня, – сказала Мантина, – а постель уже готова. Ты, наверное, устала, но теперь всё закончилось, можно отдохнуть.

– А куда ушел князь? – вырвалось у Кантаны.

– Э… не знаю, княгиня. Должно быть, у него появились дела.

– Но он вернется?..

– Сегодня? Не думаю. Но он хотел бы, чтобы ты хорошо спала.

Кантана больше не задавала вопросов, она покорно позволила Мантине делать все, что угодно – расстегивать, развязывать, расчесывать, надела рубашку, очень красивую, всю в дорогих кружевах, и легла в постель. Мантина поправила на ней одеяло.

– Доброй ночи, княгиня.

– Подними штору, – попросила Кантана, – чтобы было видно небо. И тебе – доброй…

Служанка тут же выполнила просьбу и ушла.

Кантана осталась одна в спальне. Под легким и очень теплым одеялом ей опять стало холодно, и накатила опустошённость. Уснуть не получалось, девушка просто лежала и смотрела, как по темному небу ползли серые и лохматые, как раздерганная кудель, облака.

Хотела ли она, чтобы он остался, или вернулся сейчас же, и между ними случилось всё то, о чем ей вчера вскользь, осторожными словами объясняла мама? Вообще говоря, нет. Должно быть, это всё не очень-то приятно, а про то, что в первый раз бывает больно, она и раньше слышала не раз. Но…

В сущности, то, что случилось только что, было унизительно. Было попросту оскорблением. Чтобы муж без объяснений взял и ушёл в первую ночь, оставив свою жену одну, так и не став мужем по-настоящему. Об этом завтра узнают все в Изумрудном замке, от императрицы до поваренка на кухне…

Выйдя из спальни новой Дьянны в переднюю, Мантина присела на кушетку, и, сосредоточившись, окликнула:

«Джелвер? Ты слышишь меня?»

Мантина очень хорошо умела разговаривать по-соддийски. Её слова миновали охрану у покоев и под окнами, услышал только тот, кому предназначалось.

«Слышу, Мантина», – откликнулся он.

«Князь ушел. Сразу взял и ушёл, понимаешь? Велел мне присматривать…»

«Гм… Вот и присматривай».

Императорский замок никогда не спит. В императорском замке все вести разносятся быстро, если, конечно, очень не постараться, чтобы было иначе. А уж рассчитывать, будто никто не заметит, что князь соддийцев не остался на ночь в спальне своей молодой княгини… Или что никому нет до этого дела…

Это было бы слишком наивно.

Об этом заговорили уже за столом, когда место, где сидели молодые, ещё не успело остыть. Потом Джелвер услышал Мантину, и ругнулся про себя. От того, чтобы звать Дьяна и высказывать ему своё недоумение, он удержался. Князь, возможно, имеет веские причины поступать так, а не иначе.

Он может просто хотеть поступать так, а не иначе! У соддийцев не принято присматриваться, когда именно молодые впервые выполняют супружеский долг. А здесь станут ждать простыню наутро. Ещё и маг должен будет заверить действительность случившегося, в том смысле, что кровь на простыне та самая, которая требуется.

Он нашёл взглядом мать девочки, Кайру Каюбу, та сидела за дальним концом стола с застывшим лицом. Тоже уже знала, надо думать. Он подошёл, сел на скамью рядом.

– Тебе не о чем беспокоиться, лира Кайра. Просто наши обычаи отличаются от здешних. Мой князь не желал обидеть твою дочь или ею пренебречь. Возможно, появились причины…

– Которые важнее свадебной ночи?