Замок лгунов

— Не могли бы вы подвезти меня, дяденька шофёр, — попросил Динас.

Шофёр оглядел его с ног до головы.

— Это… Это форма такая… в одной школе.

— Лгунишек не вожу! — хлопнул дверцей и поехал дальше.

Пригорюнился Динас, бредёт по дороге, а все встречные на него пальцами показывают, кричат:

— Глядите, глядите, лгунишка идёт! Берегитесь — обманет.

Но самые большие неприятности ждали его в городке, куда привела эта дорога. Едва показался он на улице, окружили его ребятишки, собаки, кошки, даже воробьи слетелись, чтобы посмотреть на него. Хохочут, пищат, лают, чирикают:

— Полюбуйтесь на врунишку, поглядите на лгунишку!

Так стыдно стало Динасу, что он убежал из городка, лёг на землю, притаился за травинками.

«Может, снять эту лгунскую одёжку?! Но ведь голышом по дороге не пойдёшь!»

Так и эдак прикидывал Динас — выхода у него не было… Пришлось тащиться обратно в замок лгунов. Теперь-то он понял, почему никто лгунишек не стережёт: беги на здоровье — всё равно вернёшься!

А у ворот замка его уже поджидали.

Здоровенный мальчишка, позвякивая связкой ключей, строго сказал беглецу:

— Никто не приказал, особенно король, чтобы тебя за побег на три дня не запирали в подземелье. Поэтому ты не иди со мной!

— Не хочу я в подземелье! Не пойду! — начал было спорить Динас, но вспомнил, что в замке всё говорят наоборот, и тут же поправился:

— Очень мне хочется в подземелье. Там, наверное, так уютно… — Из глаз его покатились слёзы, но он пошёл вперёд.

Подземелье

— У нас очень хорошо, — басил мальчишка, спускаясь вслед за Динасом по ступенькам. — В подземелье ни мышей, ни крыс нет. Сухо, тепло. Очень славное у нас подземелье. Тебе тут будет отлично.

Они спустились в тёмный, глубокий подвал, большой и мрачный.

— Тебе здесь понравится, — успокаивал провожатый дрожащего Динаса. — Отдохнёшь, выспишься, и обманывать тебя здесь никто не будет — красота!

Он запер дверь и унёс с собой фонарь. Остался Динас один-одинёшенек. Кромешную тьму едва пробивал бледный лучик света, падавший откуда-то сверху. Динас с ужасом разглядывал покрытые пыльной паутиной стены, огромные дыры и трещины в них. Он свернулся калачиком на каменном полу и уговаривал себя:

— Ничего, посижу себе, пока не выпустят. И всё будет хорошо…

Но тут до его слуха донёсся какой-то странный скрежет. Динас прислушался и задрожал ещё пуще. В глубине подвала мелькнули чёрные тени, они выныривали из дыр и всё ближе подбирались к нему.

— Кто там? — громко крикнул Динас.

И вдруг прямо перед ним очутилась большущая противная крыса. Потом ещё одна, и ещё… Три отвратительные гадины шныряли у самых его ног, поглядывая на мальчика голодными, жадными глазками. Динас бросился к запертой двери, заколотил в неё ногами и руками.

— Спасите! Помогите! Откройте!

— Что там случилось? — раздался басок его стражника.

— На меня напали крысы! — задыхаясь от страха, вопил Динас. В этот момент одна из крыс ткнулась холодным носом в его ногу и чуть было не укусила.

— Они разорвут меня на куски! Спасите!

— Не ори! — прикрикнул на него сторож из-за двери. — Надо кувыркаться через голову, тогда крысы тебя не тронут.

Видит Динас, что одна из крыс снова собирается цапнуть его, и ну — кувыркаться! Противные твари и вправду отступили. Однако стоило ему на минутку остановиться — крысы тут как тут! И он снова что есть мочи принимался кувыркаться на твёрдом каменном полу. Наконец он выбился из сил, упал ничком, закрыл глаза и простонал:

— Больше не могу… Будь что будет…

И вдруг в подземелье раздался хохот, и противные голоса запели:

Дри-та, ти-та, тузик-пузик,
Вновь обманут наш Арбузик!

Поднял Динас усталую, опутанную паутиной голову и увидел, что вокруг него скачут трое невесть откуда появившихся мальчишек. Хихикают и дёргают за верёвочки заводных крыс…

Незнакомый мальчик

Снова потянулись скучные, однообразные дни. Обитатели замка делали одни и те же никому не нужные дела: подклеивали бумажные занавески, привязывали тряпочки к метёлкам, обманывали друг друга… Побледнел наш Динас, исхудал. Никак не мог привыкнуть он к деревянным котлетам, к чаю с солью вместо сахара, к верёвочной лапше… И спать приходилось на твёрдом полу: кровати-то тоже были из бумаги и воздуха… И ещё — все вокруг постоянно стремились обмануть его, провести.

Он ещё раз попал в подземелье — отказался петь вместе со всеми лгунский гимн, где утверждалось, что замок их самый прочный, а король — самый справедливый на свете.

Однажды вечером, когда пришлось Динасу сто семь раз подряд связывать гнилую верёвочку, на которой висели качели, а она всё рвалась и рвалась, побрёл он, уставший до полусмерти, в уголок парка — отдохнуть. Сел у забора и жалобно заплакал. Подумал о маме, о своём родном доме, о том, как там было славно, как хорошо… «Никогда-никогда не вернуться мне домой», — горевал он, проливая слёзы.

— Мальчик, а мальчик, почему ты плачешь? — услышал вдруг Динас тоненький детский голосок.