Замок Ллира

Погода портилась. Ветер похолодал. Море вздымалось. Волны бились о борта корабля и раскачивали его так, что Тарен с трудом удерживался на ногах. Голова у него кружилась, и он опасался, что корабль вот-вот опрокинется. Эйлонви, смертельно бледная, ухватилась за поручни.

Гурджи жалобно выл и поскуливал:

—                 Бедная, слабая голова ее мучают кружилки и вертилки. Гурджи больше не любит эту волноскачку. Емухочется домой!

Принц Рун появился на палубе. Он нисколько не страдал от жуткой болтанки и выглядел прекрасно. Он хорошо и плотно поел и был в отличном настроении, в то время как Тарен, жалкий и дрожащий, лежал прямо на палубе, съежившись в своем плаще.

Море не успокаивалось до самого заката. С приближением ночи корабль стал на якорь в тихой бухте, и Тарен был этому несказанно рад. Эйлонви достала свой золотой шар. В ее руках он засветился, и луч его упал на черную воду.

—                 Послушайте, что это? — восхитился принц Рук, спустившийся с помоста на палубу.

—                 Это моя игрушка,— сказала Эйлонви — Я с ней не расстаюсь. В любой момент она может пригодиться.

—                 Изумительно! — воскликнул принц.— Ничего подобного в жизни не видел.— Он с интересом разглядывал золотой шарик, но стоило ему взять его в руки, как свет погас.— Кажется, я его сломал! — испуганно сказал Рун.

—                 Нет,— успокоила его Эйлонви,— просто не каждого он слушается.

—                 Невероятно! — восхищался Рун.—Ты должна показать его моим родителям. Мне бы хотелось, чтобы у нас было несколько таких штучек. Мы бы развесили их вокруг замка.

С любопытством повертев шарик в руках, Рун вернул его Эйлонви. Упала ночь. Принц настоял, чтобы Эйлонви спала с удобствами, под навесом, а сам улегся на груду рыболовных сетей прямо на палубе. Гурджи свернулся клубком рядом с ним. Карр, презрев приказание Тарена спуститься с мачты, нахохлилась на самой ее макушке. Рун, мгновенно уснувший, храпел так громко, что раздосадованный его неутомимой выносливостью Тарен постарался найти уголок подальше. Он растянулся на палубе у другого борта. Когда Тарен наконец уснул, ему приснилось, будто он и все остальные по прежнему живут в Каер Даллбен и никогда не покидали его.

Глава вторая

ДИНАС РИДНАНТ

Через несколько дней Тарен уже не так страдал от морского путешествия и пришел в отличное расположение духа. Воздух был чистым, ветер свежим, резким и соленым. Тарен с удовольствием слизывал с губ непривычно соленые брызги. Принц Рун продолжал выкрикивать свои нелепые команды. Матросы продолжали делать свое дело, не обращая никакого внимания на его приказы. Остальные с радостью бросались помогать морякам по первой их просьбе. Работа, как и предсказывал Колл, глушила печаль. И все же в иные моменты Тарен, вспоминая о цели путешествия, желал, чтобы оно никогда не кончалось.

Он только что закончил сворачивать трос в бухту на палубе, как с мачты стремительно сорвалась Карр и с гортанными криками тревожно закружилась над ним. Через мгновение дозорный крикнул, что он видит землю. Призываемые принцем Руном путешественники поднялись на помост. В ярком свете утра Тарен увидел холмы Моны, вырастающие на горизонте. Корабль приближался к бухте Динас Риднант. Изогнутая полумесяцем, с пирсами, молами, с каменной дамбой, просторная бухта была заполнена толпой кораблей. Невероятно высокие скалы, поднимаясь прямо из воды, обрамляли ее. На самой высокой скале почти над берегом стоял замок, с развивающимися на ветру знаменами Дома Руддлума.

Корабль плавно подошел к пирсу. Матросы ловко пришвартовали его и спрыгнули на берег. Две шеренга воинов выстроили из плотно поставленных копий Коридор Чести. Сквозь этот почетный строй спутники во главе с Руном прошествовали к замку.

Но даже это короткое шествие не прошло без недоразумений. Принц, выхватив свой меч, чтобы отсалютовать Командору Стражников, так широко и неуклюже взмахнул им, что острие клинка пропороло плащ Тарена.

—                 Надо же! — удивленно воскликнул Рун, с любопытством разглядывая зияющую в плаще дыру.— Очень сожалею, дружище!

– И я тоже, принц Моны,— сквозь зубы пробормотал Тарен, раздосадованный и одновременно смущенный тем, что придется предстать перед королем и королевой в таком виде. Молча, сжав губы, он решительно шагнул вперед в надежде, что нежданную прореху на его плаще не заметят.

Процессия миновала ворота замка и втекла в широкий двор. Выкрикивая направо и налево радостные «Привет! Привет!», принц Рун поспешил к встречающим его родителям. У короля Руддлума оказалось такое же круглое и веселое лицо, как и у принца Руна. Он сердечно приветствовал гостей, многократно, как и его сын, повторяя: «Привет! Привет!» Если он и заметил порванный плащ Тарена, то не подал виду, что, впрочем, только добавило страданий смущенному юноше. Когда король Руддлум наконец умолк, вперед вышла королева Телерия.