Замок лорда Валентайна. Хроники Маджипуры

Это была женщина лет на десять-двенадцать старше Валентайна, высокая брюнетка, уверенная, деловая на вид. На ее столе в кабинете более веселом и привлекательном, хотя таком же маленьком, как и у су-сухериса, лежало прошение Валентайна.

Она несколько раз постучала пальцами по письму и сказала:

— Ты не сможешь увидеться с ними.

— Могу я узнать, почему?

— Потому что их никто не видит.

— Никто?

— Никто с внешней стороны. Теперь это не делается.

— Из-за разрыва между тобой и Дондак Саямиром?

Джитаморн Сол поджала губы.

— Он идиот! Но даже если бы он как следует выполнял свою работу, ты бы все равно не смог добраться до министров. Они не хотят, чтобы их беспокоили. На них лежит великая ответственность. Понтифик стар, как тебе, наверное, известно, он мало занимается делами управления, поэтому на них, тех, кто его окружает, лежит тяжелое бремя. Ты понимаешь?

— Но я должен их увидеть!

— Я не могу тебе помочь. Их нельзя тревожить даже по самым важным делам.

— А если предположить, — медленно сказал Валентайн, — что Коронованный был свергнут и в Замке сидит фальшивый правитель?

Она подняла маску и ошеломленно посмотрела на Валентайна.

— Что ты хочешь этим сказать? Твое прошение отклонено.

Она встала и сделала быстрый жест.

— У нас в Лабиринте и так хватает сумасшедших, а тут еще приходят из…

— Погоди, — сказал Валентайн.

Он вошел в состояние транса и воззвал к силе обруча. Потянулся к душе Джитаморн, коснулся ее, окутал своей душой.

Он не собирался раскрывать лишнее младшим служащим, но тут, похоже, не было выбора, он удерживал контакт, пока не почувствовал слабость и головокружение. Тогда он прервал его и быстро вернулся в нормальное состояние.

Она растерянно смотрела на него, щеки ее горели, глаза блуждали, грудь тяжело дышала. Заговорила она не сразу.

— Что это за фокус?

— Это не фокус. Я — сын Леди, и она сама научила меня искусству посланий.

— Лорд Валентайн брюнет.

— Был. Теперь — нет.

— Ты хочешь, чтобы я поверила…

— Пожалуйста, — сказал он, вкладывая в это слово всю силу своего духа, — поверь мне. Все зависит от моего доклада Понтифику о случившемся.

Но ее подозрения были слишком велики. Она не преклонила колен, не сложила знака горящей звезды, ею владела лишь угрюмая растерянность. Ей явно хотелось, чтобы Валентайн адресовался с этим рассказом к кому-нибудь другому.

— Су-сухерис наложит вето на все, что я не предложу, — сказала она, наконец.

— Даже если я покажу ему то, что показал тебе?

Она пожала плечами.

— Его упрямство просто легендарно. Даже для спасения жизни Понтифика он не согласится ни с одним моим предложением.

— Но это безумие!

— Именно. Ты говорил с ним?

— Да. Он показался мне недружелюбным и надутым, но не сумасшедшим.

— Тебе бы пообщаться с ним подольше, прежде чем судить.

— А если подделать его подпись, и пройти так, чтобы он не знал?

Она была шокирована.

— Ты толкаешь меня на преступление?

Валентайн пожал плечами.

— Преступление уже совершено, и немалое, — сказал он ровным голосом. — Я, Коронованный Маджипуры, изменнически смещен. Твоя подпись жизненно необходима для моего восстановления. Неужели это не важнее всех остальных пустяковых правил? Неужели ты не понимаешь, что в моей власти простить тебе нарушение правил?

Он наклонился к ней:

— Время не ждет. В Замке воцарился узурпатор. Я теряю время с подчиненными Понтифика вместо того, чтобы вести через Альханроель армию освобождения. Дай мне разрешение, и будешь вознаграждена, когда на Маджипуре восстановится порядок.

Она холодно посмотрела на него.

— В твой рассказ очень трудно поверить. Что, если ты лжешь? Что, если ты подкуплен Дондаком?

— Клянусь, — простонал Валентайн.

— Не надо. Вполне возможно, что это ловушка. Твоя фантастическая история и особый гипноз предназначены для того, чтобы погубить меня и дать су-сухерису высшую власть, которой он давно жаждет…

— Клянусь Леди, моей матерью, что я не лгу.

— Всякий преступник клянется матерью, но что толку?

Валентайн какой-то миг колебался, но затем взял Джитаморн Сол за руки и пристально посмотрел ей в глаза. То, что он хотел сделать, было ему неприятно, но и вся эта мелкая чиновничья сошка тоже чинила ему неприятности.

Придется пойти на бесстыдный обман, иначе он навек заплутает здесь.

Он сказал:

— Даже если бы Дондак Саямир подкупил меня, я никогда бы не предал такую красивую женщину, как ты.

Она посмотрела на него презрительно, но щеки ее окрасились румянцем.

— Поверь мне, — продолжал он. — Я — лорд Валентайн, и ты будешь одной из героинь моего возвращения. Я знаю, чего ты хочешь больше всего на свете, и ты получишь это, когда я снова вернусь в Замок.

— Ты знаешь?

— Да, — сказал он.

Он ласково похлопал ее по руке, неуверенно лежавшей теперь в его ладони.

— Ты хочешь быть единственным авторитетом во Внутреннем Лабиринте, верно? Ты хочешь быть единственным мажордомом?

Она кивнула, как бы во сне.

— Так и будет, — сказал он. — Стань моей союзницей, и Дондак-Саямир будет лишен своего ранга за то, что препятствовал мне. Станешь? Ты поможешь мне добраться до главных министров?

— Это трудно.