Замок Менфрея

Жизнь в доме кипела. Бедняжка мисс Гленистер, портниха, трудилась на чердаке, который теперь окрестили «ателье», с раннего утра до поздней ночи. Мне было ее жаль: ее тиранила не только моя тетя, но и кузины; и если мисс Сильвии не нравился фасон рукавов или мисс Филлис, поначалу решив, что кофейного цвета кружево безумно пойдет к голубому бархатному платью, вдруг приходила к мнению, что это просто отвратительно, — разыгрывалась настоящая трагедия, и мисс Гленистер всегда оказывалась «мальчиком для битья». Я бы на ее месте просто швырнула им в лицо все эти тряпки и булавки и ушла куда подальше. Но с другой стороны, куда? Уйти, только чтобы тебя наняла какая-то другая семья, где придется делать все то же самое и выслушивать такие же попреки.

Когда мисс Гленистер шила что-то для меня, я всегда хвалила ее работу, к сожалению не вполне искренне, но не могла же я умножать ее несчастья.

Мои кузины прикрывали рот ладошками, чтобы спрятать улыбку.

— Знаешь, я бы этого так не оставила, дорогая кузина. Но полагаю, для тебя это не так важно.

Мисс Гленистер, впрочем, и не сердилась на них, а говорила:

— Ну да, мисс, но они — такие хорошенькие. Можно понять, что они хотят быть еще лучше.

Наши гардеробы постепенно заполнялись платьями. Бальных нарядов должно было быть несколько, потому что тетя Кларисса сказала, что просто убийственно так часто надевать одно и то же платье, что его запомнят.

— Так что, мы наденем их всего по одному разу? — спросила я.

— Что за нелепая экстравагантность! — возмутилась тетя Кларисса.

— Но не опасно надевать их дважды? Ведь могут попасться наблюдательные люди, которые запомнят наши наряды после первого же выхода в свет. Специалисты по платьям.

— Умоляю тебя, Хэрриет, не воображай, что ты очень умна. На самом деле ты — тупица.

Но я ее задела и испытала от этого злое удовольствие. Я использовала всякую возможность, чтобы поколебать тетину уверенность в собственных дочерях и в их будущем успехе на — как я это называла — ярмарке невест. Мне, конечно, было стыдно; я убеждала себя, что искренне презираю всю эту мишуру, но в глубине души знала: будь я красива, очаровательна и привлекательна, я бы, наверное, так же, как и мои кузины, тщательно подбирала наряды, предвкушая успех. Уверенность в себе, которую я приобрела в последнее время, слетела с меня в одночасье, и я снова превратилась в прежнюю угрюмую девочку ранних лет моей юности. Во мне словно уживались две Хэрриет — одна умела веселиться и была полна надежд, интересная и даже привлекательная; а другая — угрюмая, едкая особа, в любую минуту готовая отстаивать себя от тех, кто ее заденет. Я вспоминала игрушку в детской моих кузин: две деревянные фигурки в маленьком домике — легкомысленно одетую женщину с зонтиком, символизировавшую ясную погоду, и мрачного мужчину, изображавшего ненастье. Солнце (это были Бевил и Менфрея) заставляли появляться одну меня, ненастье (тетя и кузины) — другую.

Чем больше я сама себе не нравилась, тем более несносной я становилась. Разница состояла лишь в том, что теперь я не просто молчала, как раньше, а давала волю своему острому язычку, над всеми издевалась и портила всем удовольствие.

Наверное, больше всего меня обижала маленькая белошвейка, с которой мои кузины обращались так плохо, а я всегда старалась быть снисходительной — потому что, несмотря на это, она предпочитала шить платья им, а не мне; и хотя они заставляли ее проливать немало слез на швы и оборки, она обожала их и — не меньше — уважала.

«Что я здесь делаю?» — спрашивала я себя в те дни.

Нас надлежащим образом представили обществу, и начался первый акт действа.

Ох, как же мне хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать всей этой болтовни вокруг списка гостей.

— Мы должны попробовать пригласить его. С ним можно сделать блестящую партию.

Под «ним» подразумевался самый завидный жених в городе, барон с хорошим состоянием.

— Все лучше, чем граф, дорогие мои, тот едва сводит концы с концами, содержа свои громадные поместья, и, можно не сомневаться, гоняется за наследством. Ему нужно не просто приданое. Если бы только ваш отец… Но надо исходить из того, что имеем. Барон — очаровательный человек… и богат… богат! Конечно, я знаю, Джордж Креллан — сын графа…но он — четвертый сын, милочки! Будь он хотя бы вторым, оставался бы шанс…но четвертый! Достопочтенная (Достопочтенный — в Англии — титул детей пэров и некоторых других сановников.) миссис Креллан! Да, очень хорошо. Но я бы предпочла более солидный титул…наследованный…«Достопочтенная» — всегда казалось мне чем-то сомнительным. Были времена, когда именоваться так считалось дурным вкусом. Поэтому мы должны попытаться пригласить барона…

Тетушка заметила мою презрительную усмешку.

— Если ты думаешь, что у тебя есть шанс заполучить графа, ты ошибаешься. Не будь твой отец так глуп, чтобы жениться на подобной женщине…и оставить свои деньги…О боже! Я-то полагала, что, выводя тебя в свет, буду располагать хотя бы одним козырем — твоим состоянием. А теперь, если только она не умрет…а она так молода…

Я громко рассмеялась.

— Хэрриет!