Замок на песке. Колокол

Дора, глядя ей в лицо, думала: Кэтрин сошла с ума. Мысль эта сразу стукнула ей в голову, когда ее грубо отпихнули в сторону, но тогда она показалась слишком фантастической, чтобы брать ее в расчет. Накануне-то Кэтрин казалась совершенно нормальной. Ни с того ни с сего люди с ума не сходят. Дора, никогда с сумасшедшими не сталкивавшаяся, стояла, похолодев от страха и ужаса, а белая фигурка Кэтрин тем временем исчезала на тропинке.

Когда она скрылась между деревьями, инстинкт стал подсказывать Доре: надо мчаться что есть мочи обратно в Корт, за помощью. Но она решила, что важнее бежать за Кэтрин и уговорить ее вернуться. В таком состоянии она может заблудиться в лесу, и ее не найдут. Не хотелось Доре и оказаться в дураках или наделать снова шума. Она, в конце концов, может и ошибаться относительно Кэтрин, а поднимать ложную тревогу, когда голова у всех и так кругом идет, будет более чем некстати. Она кинулась дальше и вскоре увидела впереди белое платьице Кэтрин.

Тут Доре пришло в голову, что они вот-вот окажутся поблизости от амбара, а там, может быть, все еще Пол. Это придало ей сил, и она припустила вперед, не переставая звать Кэтрин. Кэтрин внимания не обращала и, когда она во второй раз догнала ее, разговаривала, похоже, сама с собой. Глядя в это пылающее, обезумевшее лицо, Дора поняла, что инстинкт подсказывал ей правильное решение. Она схватилась за платье Кэтрин и принялась кричать Полу. Так они и вышли на поляну у амбара: Кэтрин, рвущаяся вперед, и Дора, с криками цепляющаяся за нее. Из амбара никто не откликался. Пол, должно быть, ушел – как впоследствии выяснилось, он вернулся в Корт по бетонной дороге звонить лондонскому коллеге. Дора с Кэтрин были в лесу одни.

Дора перестала кричать и сказала Кэтрин:

– Ну, пойдемте же домой, ну, пожалуйста.

Не оборачиваясь, Кэтрин оттолкнула Дору и ясным голосом сказала:

– Оставьте меня, Христа ради.

Дора, в которой наравне с тревогой начала потихоньку просыпаться злость, сказала:

– Знаете что, Кэтрин, кончайте эти глупости. Пойдете сейчас же со мной.

Кэтрин обернулась к ней, оскалясь вдруг в улыбке, которая напоминала ядовитые неувядающие улыбочки ее брата, и сказала Доре:

– Господь простер свою десницу. Белыми одеждами не скрыть порочного сердца, не войти во врата. Прощайте.

Они уже миновали волнорез и добрались до того места, где тропинка была совсем близко к краю и со стороны озера ее подпирал высокий камыш. Полоса из тины и зеленых водорослей пролегала меж берегом и чистой водой. Кэтрин отвернулась от Доры и вошла в воду.

Она рванулась так быстро, устремившись прямо через камышовую изгородь, что Дора осталась стоять, разинув рот и глядя на то место, откуда та только что скрылась из виду. Из-за камышей доносилось шумное хлюпанье. Дора вскрикнула и тронулась следом. Без колебаний ринулась она через зелень, снова вскрикнула, почувствовав, как уходит из-под ног земля. Она почти по колено увязла в тине. Кэтрин сумела сделать еще пару шагов и была чуть поодаль. Почти неторопливо, как трусиха купальщица, приседала она в вязком месиве из водорослей и илистой воды, изо всех сил стараясь забраться подальше от берега. Она легла на бок, и плечико ее платья, все еще странно чистое и белое, виднелось над водой.

Дора окликнула Кэтрин, потом вновь закричала. Только кто услышит? Все так заняты и так далеко. Она потянулась вперед, пытаясь дотянуться до Кэтрин, потеряла равновесие и шлепнулась туда, где было глубже. Вода захлестнула ей лицо. Яростно стараясь удержать голову наверху, она чувствовала, как скользкие водоросли тащат ее за конечности. Отчаянным усилием она все-таки подтянула под себя ноги и села в тину; вода доходила ей почти до горла. Впереди бултыхалась Кэтрин. Она теперь основательно погрузилась в воду – в нее, похоже, вцепились водоросли, и видно было, как их плети скачут вокруг одной из ее бьющих по воде рук. Дора потянулась вперед и ухватила-таки Кэтрин за руку, вновь и вновь повторяя ее имя, а потом завопила громко, пронзительно, что было мочи. Она попыталась потянуть Кэтрин на себя.

В следующий миг Дора обнаружила, что ее тащит вперед. Кэтрин, выдергивая свою руку, тянула ее за собой на глубину. Дора отпустила руку, но было уже поздно. Она была довольно далеко от берега. Ноги тщетно месили бездонную топь из водянистого ила и водорослей. Она колотила ладонями по воде, вопила и хлебала воду – голова запрокинута назад, руки наполовину запутаны в тине. Что-то темное распускалось перед ней на воде. Это были волосы Кэтрин. Как во сне видела Дора исчезающее в темной трясине плечико Кэтрин, широко раскрытые, закаченные вверх глаза, распахнутый рот. Страх смерти обуял ее. Она отчаянно боролась, хватая ртом воздух, но водоросли держали ее, похоже затягивая вниз, и вода подступала к подбородку.