Замок на песке. Колокол

Пение продолжалось. Танцоры, робко идя парами, сошли уже с берега, и за ними следовали маленькие девочки, которые, похоже, очень мерзли в своих белых атласных платьицах. Колокол и впрямь двигался очень медленно и достиг едва ли середины дамбы, куда была вставлена деревянная секция – память об отважных монахинях XVI века. Дора отвлеклась на толпу. Ноэля теперь видно не было. На глаза ей попался Пэтчуэй – присоединиться к процессии он не пожелал и флегматично стоял позади толпы, откуда явно не мог ничего видеть. И тут что-то начало происходить. Дора быстро перевела взгляд в центр. У всех вырвался внезапный вздох. Пение хора сбилось. Колокол застопорился на деревянных досках посередине дамбы, и рабочие, похоже, сцепились вокруг него. Епископ дал знак хору податься назад. Процессия замерла. Музыка оборвалась, и поднявшийся потом глухой ропот прорезал громкий скрежет. Колокол, похоже, начал легонько клониться на один бок. Толпа возбужденно загудела. И очень медленно деревянные опоры просели, деревянный настил пошел под уклон, тележка накренилась – и колокол, на какой-то миг зависнув под почти немыслимым углом, рухнул боком в озеро, увлекая за собой тележку.

Все произошло настолько быстро, что Дора насилу глазам своим поверила. Вот процессия – все еще вереницей растянутая по дамбе на солнце. Вот пробоина в центре – на дальней ее стороне одиноко стоят двое рабочих. Слышно, как бурлит и булькает невидимая вода. Только колокол напрочь исчез. Толпа издала вопль – наполовину недовольный, наполовину одобрительный. Явившиеся на спектакль свое получали сполна.

Дора побежала по ступеням вниз и дальше, к озеру. Отец Боб Джойс теснил процессию назад, с дамбы, в то время как с обратного конца, с берега, дюжины людей напирали вперед. Кто-то – Дора не видела кто – провалился. Поднялся гам, один мальчик из хора плакал. Епископ, бросавшийся на солнце в глаза, все еще стоял там, где прежде был колокол, глядел в воду и разговаривал с рабочим. Туман потихоньку рассеивался, и видно было, как под деревянными сваями все еще пенится озеро в венчике из белых цветов. Ни колокола, ни тележки на поверхности видно не было. Несколько человек протиснулись-таки до епископа, перепрыгнули пролом и наблюдали за происходящим с той стороны. Монастырские ворота потихоньку закрыли.

Дора была теперь прямо у озера, по правую сторону от дамбы. От того, что случилось, она испытывала сильный ужас, смешанный с возбуждением. Отчасти она чувствовала, будто она в ответе за это новое несчастье, а отчасти – будто размеры его делают собственную ее выходку, – по сравнению с ним, простительной. Добравшись до края толпы, она искала случая глянуть на все вблизи. И тут кто-то ее очень грубо отпихнул. Позднее Дора говорила, что, если бы не тот отчаянный толчок, она бы и внимания не обратила, не заинтересовалась бы. Она развернулась поглядеть, что это за нахал ее пихнул, и увидела, что это Кэтрин. Оттолкнув ее и выбравшись из толпы, Кэтрин пошла по тропинке, которая вела вдоль озера к лесу. Дора снова обратилась к событиям на дамбе. Потом задумчиво повернулась вслед Кэтрин, которая уже отошла на некоторое расстояние и быстро удалялась. На уход ее никто не обратил ни малейшего внимания.

Мягко говоря, это было очень необычно: чтобы Кэтрин и отпихнула кого-то со своего пути; да и то, что Дора увидела в ее лице, тоже было довольно необычно. Понятно, она должна была расстроиться, но выглядела она странной и огорченной сверх всякой меры. Дора заколебалась. Вокруг было полно людей, но никто знакомый на глаза не попадался. Спустя минуту она начала продираться обратно через траву и двинулась по тропинке, которой пошла Кэтрин, стараясь не выпускать ее из виду. Кэтрин ускорила шаг и нырнула в лес. Дора побежала. Кэтрин и впрямь выглядит совсем странно. Конечно, не ее это, Доры, дело. Однако она встревожилась и хотела удостовериться, что все в порядке.

В лесу-то она начала ее нагонять. Тропинка была завалена прутьями и ветками, сломанными бурей. Кэтрин впереди спотыкалась. Потом она тяжело упала, а когда поднялась, подоспела Дора.

– Кэтрин, подождите меня! У вас все в порядке?

Кэтрин была одета в старомодное платье для тенниса, теперь оно было в грязных пометинах от ее падения. Она пригладила платье и пошла помедленнее, не обращая внимания на Дору. Похоже, она плакала. Дора, которая не могла идти с ней рядом по узенькой тропинке, шла следом, теребила за плечо и спрашивала, все ли у нее в порядке.

Спустя несколько минут Кэтрин, отмахнувшись от Доры, приостановилась и, повернувшись вполоборота, сказала:

– У меня все в порядке, когда я одна.

Лицо у нее было странное, глаза широко распахнуты.

– Мне так жаль, – сказала Дора, не зная, оставить ее в покое или нет.

– Вот видите, – сказала Кэтрин, – это все из-за меня. А вы и не знали, да? Это был знак.

Она пошла дальше.