Замок на Вороньей горе

Солнце клонилось к закату, когда мы вышли на площадь у замка. Ворон уже ждал нас, в правой руке у него была массивная шкатулка из темного дерева, изукрашенная невероятно искусной резьбой. Ну да, ту-то, красного цвета, в которой ему скипетр доставили, небось посланец богов с собой забирает. Но и эта смотрится впечатляюще.

— Надеюсь, все для себя все решили? — непривычно строго спросил он у нас. — Пора, настал момент, когда надо четко определиться, где каждый из вас хочет быть этим вечером. Либо вон там, у ворот, с вещами, либо здесь, напротив меня.

Аллан, опустив свои вещи на камни площади, первым пошел туда, куда указывал палец Ворона, за ним двинулся Гарольд. Я решил не отставать от своего друга, подмигнул Аманде, которая смотрела на меня, и зашагал вслед за ним.

К воротам так никто и не подошел, все стояли в одной шеренге напротив нашего наставника. Вставали все хаотично, и, несмотря на то что мы пошли первыми, во главе ее нам оказаться не удалось. Зато компания у меня образовалась отличная: справа — Аманда, слева — Гарольд.

— Как-то так я и думал, — улыбнулся Ворон. — Сразу скажу, потом может и не быть этой возможности: вы хорошие ученики. Все вы. И имейте в виду — больше вы от меня подобного не услышите. Ну, может, только в тот день, когда я вручу тем, кто будет этого заслуживать, посохи полноправных магов. Да и то не факт.

— Если вы нам вручите посохи, то это будет означать, что мы в любом случае молодцы, — резонно произнесла Гелла. — Разве это не так?

— Самое время для отвлеченных бесед, — нервно заметила Рози. — Мастер, может, начнем? У меня в животе что-то ухает, и вот-вот кровь из носа пойдет, так я нервничаю.

— И выпить хочется, — поддержал ее Гарольд. — Когда печать получу, точно у вас вина выпрошу. У вас есть, вы сами говорили.

— И то, — согласился маг, открывая шкатулку и доставая из нее блеснувший в лучах заходящего солнца скипетр. — Флегс, прими футляр.

Слуга Ворона, стоявший за его плечом, аккуратно взял у мага шкатулку.

Взгляды всех были прикованы к предмету, который держал в руках наш наставник.

Небольшая, но явно увесистая золотая вещица, по виду больше всего напоминавшая не очень длинную палку с большим ярко-желтым камнем на верхушке — вот и весь пресловутый скипетр. Но именно она будет решать наши судьбы.

Гарольд оторвал взгляд от камня, повертел головой и шустро перебежал в самое начало шеренги.

— Монброн! — громыхнул голос наставника.

— Хуже нет — ждать и догонять, — бодро проорал мой друг и уже другим тоном попросил: — Начните с меня, а? Терпежу нет.

— Умереть или выпить? — уточнил Ворон, подходя к нему.

— Второе — предпочтительней, — не стал скрывать Гарольд. — Давайте, мастер, чего тянуть?

— Как скажешь — согласился тот и прикоснулся камнем к его лбу.

Гарольд дернулся, его глаза расширились, и он зашипел, как будто от боли.

— Ой! — пискнула Луиза.

— Поздравляю, Монброн, отныне ты мой подмастерье, — через несколько секунд произнес Ворон.

Гарольд распахнул ворот рубахи, и мы увидели у него на груди печать, похожую на ту, что некогда показывал мне мастер Гай. Была она круглая, размером с пол-ладони и не такого цвета, как у мастера Гая, а ярко-багровая. Но, полагаю, краснота со временем пройдет.

— Больно, но не страшно, — сообщил нам он. — Эраст, имей в виду, без тебя здесь будет совсем не то. Не вздумай помирать.

Я жалел, что встал так далеко от начала шеренги, поскорей бы уже случилось то, что должно. Но до меня был еще десяток человек, и они сейчас испытывали свою судьбу. Все они были благородными — путаницы не вышло, первыми шли мы, а потом, уже за нами, стояли простолюдины. Так получилось, нарочно никто ничего не подгадывал.

Вот облегченно вздохнул де Лакруа, причем два раза — когда печать украсила его тело и когда она появилась у Луизы. Вот зарыдала тихоня ле Линте, которая за год ничем особым не отличилась, и, может быть, по этой причине скипетр не дал ей права стать подмастерьем. Но и не убил. Убил он следующего испытуемого, Фюнца.

Анри, после того как камень коснулся его лба, на мгновение замер, после глаза его закатились, и он мешком осел на землю.

— Раз, — глухо сказал Ворон и подошел к следующему ученику. К Магдалене.

Я закрыл глаза, не зная, чего хочу больше — услышать непроизвольный вскрик, обозначающий, что печать навсегда украсила ее тело, плач или слово «два».

— Ой, больно! — вскрикнула Магдалена, и я тяжело вздохнул. Все вышло так, как вышло. Подождем решения богов относительно меня.

«Два» прозвучало за одного человека до меня. Оно досталось Ромее.

И я снова закрыл глаза, поскольку следующей была Аманда. Не знаю, за кого я больше переживал, за себя или за нее.

— И правда больно, — невозмутимо сказала она через несколько жутко долгих секунд.

— Что поделаешь, — ответил Ворон, переходя ко мне. — Ты продолжишь обучение, Аманда Грейси.