Замок на Вороньей горе

— Э нет, кузнец. — Я не спешил отнимать лезвие кинжала от его шеи. — Мы хотим поесть, и мы это сделаем. Или ты думаешь, что нас, дворян, всерьез интересует, как ты к этому относишься и нравится тебе это или нет? Нас выгнать может только владелец корчмы, да и то я бы советовал ему раз десять подумать перед тем, как попросить уйти пятерых благородных, которые подобное могут счесть как личную обиду и спалить эту халупу ко всем демонам, причем вместе с вами. Так что иди за свой стол, к жене, выпей пива, потрогай ее за ляжку и успокойся. А когда остынешь, подумай, что с тобой будет за то, что ты пролил благородную кровь. У моего приятеля Фюнца вон все лицо всмятку. Любой из нас, и в первую очередь он, без особых хлопот может подать прошение твоему герцогу, указав, что ты первый полез в драку, и тот просто из дворянской солидарности пришлет сюда отряд стражи, который и вздернет тебя на воротах твоей же кузни. А потом эти славные ребята по очереди отметятся на твоей женушке и как следует пройдутся по домам твоих односельчан. Тебе этого надо?

— Не стращай меня, — прогудел кузнец, но я каким-то шестым чувством понял: все, сдулся он.

— Я не стращаю, — миролюбиво объяснил ему я, обрадованно заметив, что Гарольд на полу зашебаршился. — Просто говорю тебе: остынь и иди за свой стол.

— Кх-хх, ш-ш-ш. — Гарольд держался за горло и с очень большой нелюбовью смотрел на кузнеца. Но за оружие не хватался, и то неплохо.

— Германн, прав этот молодец, — подал голос кто-то из угла. — Хорош. Ты щеголя наказал — и будет.

— Не буди лихо, пока оно тихо, — веско промолвил одноглазый старик, сидящий в одиночку за столом у стены. — Прав этот хлыщ. Не худо было бы их всех удавить, но беды от такого поступка будет очень много. И не забудь о старом Вороне, это его молодцы, они принадлежат ему.

— Верно-верно, — вставил свое слово и корчмарь. — Хорош мебеля у меня ломать. И, эта, кто платить за них будет?

— Кар-р-р, — добавил от себя огромный иссиня-черный ворон, пристроившийся на форточке небольшого оконца, через которое в корчму шел свежий воздух.

— Вот видишь, всем все понятно. — Я отнял лезвие кинжала от его шеи. — Так что разошлись, закусываем и выпиваем. Точнее, наоборот.

Кузнец проворчал что-то в густую черную бороду и пошел к жене, бессильно сжимая кулаки. Я же поднял Гарольда и усадил его на табурет.

— Фрай, а ты чего тут расселся? — прозвенел голос Флоренс, которая вошла в корчму и с удивлением смотрела на соученика, сидящего на полу и держащегося обеими руками за голову. — За столом-то не в пример удобнее!

Правда, остальные наши девочки, идущие за ней, не казались удивленными.

— Уже подрались, — вздохнула Агнесс, кутаясь в новенький меховой плащ, неказистый на вид, но, похоже, очень и очень теплый. — Все бы им кулаки чесать!

— Причем им же и напинали, — обличительно поддержала ее Аманда. — Эх вы!

Эти реплики вызвали смешки в зале, что окончательно свело конфликт на нет.

Правда, я заметил несколько взглядов того самого брата жены кузнеца, которые он бросал на нас. Нехорошие были взгляды, оценивающие. Да и сам этот парень мне не слишком понравился, исходила от него какая-то мутная агрессия, что-то ему в нас сильно не понравилось. И это, похоже, была не обида за сестру, а нечто другое.

Да и сидели они в корчме недолго, вскоре поднялись из-за стола и отправились восвояси. Последним из залы выходил все тот же братец, так вот он в дверях еще раз окинул нас взглядом, как будто хотел запомнить получше. И это мне тоже не понравилось.

— Башка гудит, — пожаловался Фюнц, моргая. — Эраст, а это неплохая идея насчет герцога. Может, и вправду отписать ему письмо? Все-таки обидно — какое-то быдло меня — и кулаком. Жалко, Труди умерла, наверняка ее отец с местным герцогом в дружбе был.

— Анри, ты болван, — просипел Гарольд, держась за горло, на котором уже появились синяки от пальцев кузнеца. — По идее мы бы и без всякого герцога могли перерезать этот вонючий Кранненхерст целиком, если позвать всех остальных наших из замка. Что они со своими вилами и топорами сделают против клинков? Пришли бы ночью и всех их, как волк — овец. Но нам тут еще жить и учиться, я надеюсь. Жрать мы чего будем? Где малышка Агнесс себе одежду купит? Хотя кузнеца этого я потом прирежу непременно, когда учеба к концу подойдет. Или повешу, что правильнее. Не хватало еще об него сталь марать.

— Вас одних оставить нельзя, — печально сообщила нам Флоренс. — Сразу же найдете приключения на свои головы.

— Я бы сказала: задницы. — Аманда повертела головой. — А что, покушать вы не заказали?

— Корчмарь! — хрипло гаркнул Гарольд. — Где мое вино, в последний раз спрашиваю? И девушкам неси поесть. Телятину с овощами неси. Да, вот еще что. Господа, сегодня едим за мой счет. Я чуть не испортил нам этот день и, по справедливости, должен это хоть как-то возместить.

— Разумно, — согласился с ним я.

— Эраст, с тобой отдельный разговор. — Гарольд очень внимательно посмотрел на меня. — Ты сегодня спас мне жизнь. Этот негодяй меня точно удавил бы, даже не сомневаюсь.