Замок на Вороньей горе

— На самом деле, мистресс де Фюрьи, вы, скорее, пострадали из-за меня, — потупился я. По этому поводу я много чего передумал и сейчас ни словом не врал. — Это все моя вина. Мне надо было бы сначала вас предупредить о том, чтобы вы спрятались в лесу и стерегли мою шапку там, а после уже самому лезть в драку.

— Барон фон Рут, вы делали то, что должны были делать, — пришли на помощь тем, чьи жизни были в опасности. — Рози приблизилась ко мне. — А я могла бы и сама сообразить, что не стоит лезть туда, куда не стоит лезть.

— Красиво сплела, — заметил Гарольд. — Надо записать. Если смог такое повторить и осознать, значит, можно дальше выпивать. Если нет, то все, надо с этим делом заканчивать.

— Ни слова в простоте, — прокомментировал от дальнего стола слова Рози Флик.

Ишь ты, какие он фразы знает.

— Барон фон Рут, в знак моей вечной вам благодарности за то, что вы для меня сделали, я прошу вас принять от меня вот это.

Рози подняла правую руку вверх и разжала кулачок. У нее на ладони лежал перстень с блеснувшим в свете факелов голубым камнем. Несколько человек присвистнули, а Аллан заметил:

— Даже так.

Я глянул на Гарольда, благо он стоял прямо за спиной Рози. Мой друг странно улыбался, а поймав мой взгляд, лишь пожал плечами: мол, думай сам.

— Я очень прошу принять вас этот перстень. — Рози склонила голову набок. — Мне кажется, это наименьшее, чем я могу выразить свою благодарность за ваш поступок.

Перстень был золотой, с большим камнем, и стоило украшение наверняка немало. Кто его знает, как оно все сложится дальше? А тут — вещица, продав которую, я год, а то и два, не буду испытывать нужды в деньгах.

Только вот с чего такая щедрость? Нет, спасение от смерти — это дело такое, серьезное. Но такой подарок?

Хотя кто их, благородных, знает? Не исключено, что у них так принято. Тем более Ворон вчера сказал: Рози эта — королевских кровей, а там подобные подарки — дело обычное. Опять же цену деньгам она точно не знает, вон как вчера золотом разбрасывалась в корчме. Кстати, не потому ли нас поджидали?

А перстень-то славный какой, с камушком, судя по золоту — старой работы, кабы еще не до Века смуты сделанный. Точно, дорогой. Да ну, дают — бери, бьют — беги. Я было собрался принять подарок, но Рози покачала головой, взяла мою правую руку и сама надела перстень мне на безымянный палец.

— Спасибо, — удивился я.

Можно было бы и без этого обойтись. Я бы и сам его на палец натянул.

К моему удивлению, многие зааплодировали, в основном девушки. Рози тоже несколько раз хлопнула в ладоши, неотрывно глядя на меня, и я заметил у нее на безымянном пальце правой руки перстень, похожий на мой, только не с голубым камнем, а с розовым. Вроде раньше я у нее такого не видел.

— Мои поздравления, фон Рут. — Аллан отвесил церемонный поклон. — Разумный поступок в высшей мере.

— Конечно, — услышал я напряженный голос Магдалены. — Если поразмыслить, то зачем тебе эта учеба, да, фон Рут?

А что произошло-то? По всей этой суете я уже понял, что я не просто подарок получил, а что-то большее. Но что именно?

— Завтрак стынет, — наполнил залу голос Ворона. — Ритуалы — это прекрасно, Но время уходит.

Мы уже привыкли к тому, что приказы, советы и даже пожелания наставника выполняются быстро и беспрекословно, потому поспешили за столы.

Я плюхнулся на лавку рядом с Гарольдом и тихонько спросил:

— Слушай, есть что-то, что мне надо знать? Я про этот перстень?

— Фон Рут, не пугай меня, — попросил у меня мой друг. — Ты что, не понял, что делаешь?

— Да я не пугаю. — Мне стало неспокойно. — Это же просто подарок. Да?

Гарольд поблагодарил Лили, которая плюхнула ему в миску каши, и задумчиво посмотрел на меня.

— Ты извини, Эраст, но мы вроде как уже совсем друзья, а потому я буду по-простому с тобой говорить, хорошо? — очень тихо сказал он, зачерпнув ложкой горячую еду. — В смысле буду употреблять слова, за которые не очень хорошо знакомые дворяне друг друга на поединках убивают. Но мы — друзья, а потому до этого, наверное, не дойдет.

— Да называй ты меня как хочешь, — совсем занервничал я. — В чем дело-то?

— Эраст, ты идиот, — безмятежно сказал он мне. — Никогда не видел человека, который вот так, запросто, не подумав, походя, принимает судьбоносное решение. Кушай кашу, дружище, кушай. После завтрака договорим.

Какая каша, мне кусок в горло не лез! Тем более что я начал догадываться, что к чему. Да еще и взгляды, которые я ловил на себе, мне радости не доставляли. Среди них были сочувствующие и одобрительные мужские, добродушные и слегка насмешливые девичьи и даже два злобных. Один — Аманды, сидящей напротив слева, другой — Магдалены, сидящей на краю стола справа.

И только Рози на меня не смотрела, с аппетитом поедая кашу и о чем-то попутно разговаривая с де ла Мале. Бледность у нее прошла, и на щеках расцвел румянец.