Замок над Морем. Сила рода

– Она мне спасла жизнь. Она умная, сильная, она… настоящая, если вы об этом. И я в нее не влюблен. Но моей будущей жене придется плохо, потому что я буду сравнивать.

Далан улыбнулся легкой улыбкой, и Шеллен вздохнул с облегчением. Когда любят, так не говорят. Нет, сердце мальчишки Алаис Карнавон не затронула, и это к лучшему. А вот разум…

Она не стала возлюбленной, она стала учителем. Хорошо ли это?

– Все правильно. Если бы она тебе нравилась как женщина, все было бы плохо.

– Это вы про кровь?

– Да.

– Но ведь дети – не обязательное условие?

– Для тебя – обязательное. Ты ведь последний из Атреев, не считая меня.

Далан сморщил нос.

– А вы не можете сделать кому-нибудь еще парочку? В запас?

У Шеллена форменным образом отвисла челюсть.

– Что?

– Неохота мне быть Атреем. Я Шедер, мой отец – Арон Шедер, купец из приморского городка, и меня все устраивает. А ваши герцогства, все эти проблемы… нет, не хочу.

– Иногда у нас нет выбора. Я рад, что Арон хорошо к тебе относился…

– Я никогда не думал, что я – не его сын. Он никогда не давал мне это почувствовать. И я люблю его как родного отца. Как единственного отца, который у меня есть.

Сказано было четко и прямо. Шеллен выдержал взгляд серых глаз, покачал головой.

– Я знаю, что не достоин ни твоего доверия, ни твоей любви. Знаю, что разменял все это на старые манускрипты. И все же… ты – единственное, что у меня есть. И я хотел бы передать тебе наследство Атреев.

– Разрушенный замок?

– Нет. Титул, право крови и право рода.

– Посвящение? Что-то не хочется мне плавать невесть где с сомнительными китами.

– Это всегда проходит по-разному. Не обязательно именно так, как ты сказал. Ты ведь говоришь сейчас про Карнавон?

– Луису тоже пришлось несладко.

– Он рассказывал, в чем состоит испытание?

– Да.

– Но, наверное, не упоминал, что для безродного оно тяжелее?

– Что значит – для безродного?

– Потомки рода Лаис пытаются вернуть родовую магию. Они не проходили посвящение уже несколько поколений. А мы, Атреи…

– Вы, Атреи.

– Мы, Далан. По крови ты все же Атрей.

– Я этому не рад.

– Но ты достоин этой крови.

– Забавно, что вырастил меня купец, – бросил мальчишка. – Либо купцы с тех пор поднялись в цене, либо кровь снизила запросы?

Шеллен скрипнул зубами. Далан не отвергал его впрямую, но и на контакт не шел.

– Постарайся понять меня…

– Да все я понимаю. Но не хочу.

– Ни у меня, ни у тебя нет выбора. Если ты знаешь о своей крови, ты уже обязан. Вот как Лаис и Карнавон спасали меня, даже против своего желания.

Далан вздохнул.

– Знаю. Поэтому и говорю – если в ближайшие десять лет не найдется другого пути, Ирион с ним, приму я ваше наследие. А если найдется… не хочу! У меня своя жизнь, свои планы…

Это было лучше, чем ничего, и Шеллен согласился.

Десять лет – серьезный срок, много воды утечет, может, и Далан передумает. И начинать работать над этим надо прямо сейчас.

Шеллен вздохнул, откинулся на подушки.

– Я понимаю, что не слишком приятен тебе, но… расскажи мне о матери, пожалуйста? Я волновался за Лайни и за тебя.

Давлан покосился на дверь, но сдержался.

– Можем позавтракать вместе, и я все расскажу.

– Спасибо. Это будет… весьма снисходительно с твоей стороны.

Далан только махнул рукой.

– Пойду схожу за едой.

И выскочил из каюты. Шеллен поглядел вслед сыну.

Что ж, из плюсов – Далан молодец. Он может принять наследие, он может передать его дальше, он умен и умеет себя вести.

Из минусов – наследие ему просто не нужно. Но это как раз преодолимый минус.

И Шеллен, отбросив в сторону недовольство, принялся разрабатывать планы по приручению сына.

* * *

Недовольна была и Алаис.

– Что это значит, тьер Арьен?

– Я считаю, что вам нужно побывать на Маритани. А остальное – потом.

– Что мы забыли на Маритани? – Луису тоже хотелось иного. Побывать в Лаисе, в Карнавоне, но уж точно не на острове. Стоял тот и еще постоит. Подождет…

– Я считаю, что вам нужно поговорить со старейшинами.

– Старейшинами?

– Ваша светлость, я маританец и капитан, но я не могу, не имею права объяснить всего. – Будь Эдмон девушкой, он бы нервно стиснул руки. – Поверьте, это необходимо…

Алаис вздохнула, переглянулась с Луисом, и они одновременно кивнули.

В конце концов, они на корабле, а капитан на нем Эдмон. Даже если поднять бунт и захватить судно (допустим, это удастся), никто из них не сможет ни проложить курс, ни довести корабль куда нужно. А значит – Маритани?

– Дайте слово, что увезете нас оттуда в любой момент. Как только мы попросим, – Луис постарался смягчить формулировку, но об интонацию мужчины можно было порезаться.

– Обещаю. После разговора с Советом мой корабль к вашим услугам.

– Нас не захотят оставить на острове? – Алаис обдумывала и такую вероятность.

– Мы служили Королям, ваша светлость. Мы не тюремщики.

– Рабами торговать вам это не мешает, – едко бросила Алаис.

– Уже мешает. Рабский рынок на Маритани уничтожен.

– Что?

– Как?

В этот раз Алаис и Луис заговорили хором, но Эдмон понял.

– Громадная волна. С площади слизало все – помосты, клетки для рабов, даже мостовая не уцелела. Камни выворотило… старейшины поняли, это знак. Рынок закрыт навсегда.