Замок темного барона

— Просто… Алекс — мой былой наставник! Я его тайные грешки и страстишки, все эти масонские клубы, бессмертные души, хорошо знаю… Он много лет работал в какой-то мелкой должности в Коминтерне, но имел доступ к документам спецхранения. Ему это было важно — он с давних времен за кладами и заклинаниями рыщет: надеется вечно жить, а для этого деньжата нужны. Вот в тридцать пятом он неожиданно съехал в провинцию, где его лично никто не знал… Де-факто старый лис подставил вместо себя куклу, внешне похожего старикана. А сам нелегально выехал за рубеж, потому что у него в руках оказался мощный инструмент шантажа — краткая картотека агентурных данных Коминтерна. Бывшие и действующие агенты под страхом разоблачения вынуждены были помочь ему с натурализацией. Он устроился в германской провинции, но близко к границе нейтральной Швейцарии. Одной из жертв шантажа по картотеке стала моя радистка — она давно работает в Германии, еще с 1924 года… Дама делала для фон Штерна копии радиограмм, хотя сама шифра не знала. Но новые шифры Иностранный отдел НКВД разработал по образцу старых, чуть не царских времен, и все эти шахматные задачки фон Штерн решал в три счета! Так он узнал, что в N-бурге во время фестиваля должен пройти полуофициальный тур переговоров по подписанию мирного соглашения между СССР и Германией… В одиночку он действовал или в сговоре — вам, дома, выяснять сподручнее. Но только помните: кто-то здорово не хочет заключения пакта и Алекс фон Штерн сделал все, чтобы в прямом смысле взорвать переговорный процесс! Действовал он, как всегда, чужими руками. Нашел местного ненормального — такого же охотника за вечной жизнью, наобещал ему с три короба магии и стал готовить эффектный теракт — в катакомбах спрятали чуть не автомобиль взрывчатки, чтобы из-под земли взорвать оперный театр, в котором будет полно дипломатических шишек. В процессе расследования в горах должны были обнаружить трупы молодых людей, этнически похожих на немцев. Либеральные журналисты объявили бы взрыв провокацией спецслужб СС. Но мы обнаружили взрывчатку раньше…

— Не вышло!

— Так точно! Тогда он попытался организовать новый теракт более традиционными средствами: обыграл в карты кретина Меркаева, белогвардейца, фанатика-монархиста, и убедил его убить советского полпреда в счет карточного долга. И он пытался стрелять в тебя — дипломатического представителя одной из сторон переговорного процесса!

— Ох, Костя, век не забуду! Полголовы седых волос после этого…

— Фон Штерн не унимается — его устраивает в принципе любой конфликт с германской стороной, и этот осел пытается взорвать автомобиль папского нунция… Конкордат подписан давно, а сейчас у Германии с Ватиканом достаточно сложные отношения… Но у попов своя мощная система безопасности. И тут прокол! Напоследок он шантажирует радистку, которая к тому же совсем запуталась в любовных интрижках, и та стреляет в Рейхсфюрера, но после покушения виновницу сразу же убивают. Убийца — все тот же психически неустойчивый соучастник фон Штерна. Этот тип, Шпеер, аптекарь, покончил с собой в Замке… А библиотекарь фон Штерн подан в розыск как пропавший без вести…

— Все концы обрубил… И смотался… Сука…

— Ничего, это мое дело! Я знаю, где его искать. И бессмертную душеньку из него вытрясу!

— Туда дорога…

— Знаешь, в этой истории столько ненормальных, что даже я думаю, грешным делом: вдруг эта машинка действительно психотронный генератор? И на психику направленно воздействует? Вот Меркаева один раз — всего один! — обработали, до сих пор в норму привести не можем… Может, тоже в Москву ее отвезешь?

— Ты, Костя, главное, не уподобляйся… Это Рейхсфюрер ваш без гороскопа в уборную не пойдет! А у нас, брат, одна религия! И та — атеизм. Доложит кто-то Самому, раздраконит его… Сам — материалист и всякую мистику с астрологией не приветствует. В общем, ты не дурак — понимать должен… Вот картотека — это да… Это аргумент — с таким и резидентуру просить можешь…

— Молчи про картотеку… Была — сплыла. Ищем. Вот. Наркому ее отдашь — лично… Понял? Из рук ее в самолете не выпускай, — Кротов водрузил тяжелую коробку на колени Деканозову, крепко привязал крышку атласной лентой и пришпилил нарядный бант: — Скажешь ему: Кротов дочечке вашей куклу в подарок передал! Уяснил? И в руки ему отдашь — только ему! Он тебя у трапа приедет, встретит… Я ему уже позвонил…

— Ты — звонил наркому? Нашему наркому?

— Вашему. Уведомил, что у советской делегации вышел из строя самолет, но в свете новых, дружеских отношений СССР и Германии рейхсляйтер Борман готов предоставить свой личный борт…

— Когда это наш самолет сломаться успел? — по лицу Деканозова плоским пятном разлилось удивление. Кольбах с интересом взглянул на собственные наручные часы:

— Часа полтора назад, — порылся в кармане и выложил на стол пригоршню шестеренок и прочих мелких деталей. — Предупреждаю тебя, товарищ дипломат, вредительство налицо!

Деканозов нервозно засмеялся.