Замок Тэсдея. Убийство жарким летом. Исчезнувший сенатор

– Девяносто пять процентов уверенности, – ответил Мейберри.

– В пятницу вечером на вокзале бывают тысячи людей, и мы должны спасти их жизни, даже если вы обнаружите бомбу, инспектор.

– Конечно, вы, может быть, и сможете спасти людей, но не имущество, – ответил Мейберри.

– Есть какие-то основания полагать, что бомба уже на месте? – спросил губернатор.

– Мы имеем дело с фанатиками, – сказал Мейберри, – и очень расчетливыми. По моему мнению, бомбы там нет. Мы проводили наблюдения и выборочные проверки в течение двух недель, понимая, что все это – не пустые угрозы. Если они сумели изготовить дубликат бомбы, обнаруженный в мужском туалете «Коммодора», значит, смогут осуществить свою угрозу. Не стоит думать, что им не удастся такое повторить, – это небезопасно. Я полагаю, это работа для «смертников».

– Смертников? – переспросил губернатор.

– Думаю, что они доставят на вокзал человека или людей в час пик в пятницу. Этот человек или люди взорвут бомбу, заранее зная, что погибнут сами. Фанатики, готовые погибнуть за свое дело.

– Таким образом, если перекрыть доступ к вокзалу, трагедии может не случиться?

– За исключением пяти процентов.

– Но жизни людей будут спасены даже в том случае, если террористам и удастся взорвать бомбу.

– Чьи-то жизни и будут спасены, – иронически улыбнулся Мейберри. – Я, конечно, буду там, и генерал Франклин с нашими людьми.

Мэр закурил сигарету и взглянул на свой пустой стакан.

– Обсудим это позже, – сказал он. – Итак, если мы закроем вокзал сегодня вечером, нам придется давать какие-то объяснения общественности.

– Придется просто объяснить, что существует угроза взрыва бомбы в здании вокзала, – предложил Мейберри. – Люди уже подготовлены к такой информации: их все время пугают бомбами, подложенными в аэропортах, автобусах, железнодорожных станциях и других местах большого скопления людей. В объявлении о заложенной бомбе нет ничего нового.

Мэр глубоко затянулся сигаретой.

– Так вы говорите – фанатики, Мейберри… Знаете мой самый кошмарный сон? Мне снится, что эти типы сами раскрывают свой секрет и заставляют нас занять публичную позицию. Завтра Марти Северенс будет разговаривать с ними о том, куда мы должны будем доставить деньги. Как я понял, это будет ваш последний контакт, Марти, – по крайней мере, это следует из слов шантажиста. – Голос Рэмси был глух и безжизнен от усталости. «Должно быть, он обдумывал все это тысячи раз», – подумал Питер. Рэмси продолжал: – Теперь генерал Франклин и Мейберри принимают руководство на себя.

– Вы объявляете чрезвычайное положение, и мы вводим армию на улицы Гарлема, – взорвался Дэнверс.

– Предположим, мы все это делаем, – устало продолжал Рэмси, – но ничего не происходит. Как долго мы удержим это положение? Неделю? Месяц? В конце концов должны будем вернуться к нормальной жизни – без действующего вокзала в городе воцарится хаос. И тогда Мартин снова услышит по телефону голос своего «приятеля»: теперь они будут требовать пятьдесят миллионов, сто миллионов, но на этот раз не сообщат нам заранее, где будет заложена бомба. Фанатики!

– Похоже, они нас крепко держат, – сказал губернатор.

– По совету мистера Стайлса мы решили ознакомить некоторых представителей прессы с этой проблемой в надежде расширить круг наших союзников и получить хоть какую-то информацию, какие-то слухи, которые со временем приведут нас непосредственно к шантажистам. – Рэмси посмотрел на Питера: – Ну что, мистер Стайлс, пока ничего?

Питер расправил плечи и сказал:

– Я нахожу эту встречу очень странной, господин мэр.

– В каком смысле?

– Здесь собрались только белые.

– Господи, Боже мой! – воскликнул генерал Дэнверс. – Вы что, один из них, что ли, мистер Стайлс? Чертов благодетель человечества!

– Предпочел бы считать себя реалистом, генерал, – холодно заметил Питер. – Вы рассуждаете о возможной гибели многих людей от взрыва бомбы, но с легкостью отбрасываете серию убийств, которые произойдут в Гарлеме и еще в сотнях негритянских гетто в результате ответного удара белых. Вы имеете дело с угрозой, исходящей от людей, которые сами называют себя «Власть – черным». Это – широко разрекламированная организация, но она объединяет незначительное меньшинство негритянского сообщества. Все негры обозлены, и они имеют на это право, но только очень немногие из них верят, что могут достичь своей цели – гарантированных гражданских прав и равных возможностей – силой оружия.

– Лучше бы, черт возьми, они этого не делали, – сказал генерал Дэнверс.