Замок Тэсдея. Убийство жарким летом. Исчезнувший сенатор

– Именно так. Но вполне возможно, что за всем этим стоит кто-то из них. Вас включили в список заключенных, освобождения которых они добиваются, потому, что вы дали им повод, Джереми. Можете ли вы рассказать мне хоть о ком-то из них… с кем я могу сейчас связаться? Я беспокоюсь о Лауре и Бобби. Это может им помочь.

В голосе Ллойда звучало отчаяние.

– Да их были десятки, мистер Стайлс. Никого из них я не знаю лично. Я занимался Вардоном в частном порядке. До того как все взорвалось, об этом знала только Лаура. Я действовал в одиночку. Многие из этой публики писали мне во время процесса. Но я не знаю никого из них. Они не имели отношения к моему миру.

– Что стало с письмами?

– Думаю, они остались у моего адвоката Уоллеса Крамера. Если он сохранил их.

– Будем надеяться, что он так и сделал.

– Прошу вас, мистер Стайлс, ради Бога, сможете ли вы сообщить мне, когда хоть что-то узнаете о Лауре и Бобби?

– Обещаю, – сказал Питер. – Значит, вы не можете назвать никого из этих активистов?

– Я был один! – вырвался у Джереми крик боли. – В то время они все казались мне психами. Я… у меня были свои проблемы. И я вообще не обращал на них внимания. Никогда не имел отношения ни к одной из революционных группировок. Я был просто тупым идиотом, который считал, что поступает хорошо и честно.

– Не торопитесь, Джереми. Постараюсь сделать для вас все, что смогу, – сказал Питер.

Бач, который слушал разговор по отводной трубке, положил ее одновременно с Питером.

– Должен признать, что говорит он довольно убедительно, – задумчиво произнес он. – У нашего сотрудника, который общался с ним, создалось такое же впечатление.

– Он порядочный и скромный человек, который пострадал из-за того, что, как ему казалось, он честно исполнял свои обязанности. – Питер посмотрел на часы. Было около девяти. – Итак, Бач, что же мы будем делать, учитывая, что от них не поступило никаких известий? Они должны знать, что мы никоим образом не пытались водить их за нос. Они должны знать, что этот проклятый телефон был сломан.

– Не остается ничего иного, как только ждать, – сказал Бач.

– Не только, – возразил Питер. – Я могу поговорить с Уоллесом Крамером, адвокатом. Я могу вернуться в порт и заняться поисками Тима Салливана. Тим – та ниточка, которая может вывести нас на Лауру и Бобби. Единственное, чего я не в силах выдержать, – это бессмысленного ожидания.

– Вот что ты должен сделать, – сказал Девери. – Отправиться домой и передохнуть. – Ты хоть смотрел на себя в зеркало сегодня? Ты детей на улице до смерти перепугаешь.

Питер подошел к небольшому зеркалу в дальнем конце офиса. Он испытал шок, увидев физиономию, которая отразилась в нем. Под привычным загаром проступила болезненная бледность. Лицо было покрыто темной щетиной. Воротничок рубашки с левой стороны был в пятнах крови, которая стекала из раны на голове. Внезапно он ощутил, что измотан до крайней степени.

Решение за него принял Бач:

– Девери прав. Вам лучше отправиться домой, принять душ и, если удастся, отдохнуть. Я оставлю тут человека на телефоне. Не уходите из дома, пока не свяжетесь с нами. – Он нацарапал номер на клочке бумаги. – Меня найдут, где бы я ни был.

– А что насчет Уоллеса Крамера?

– Если вы считаете, что он может помочь, звоните ему.

– Я узнал, что номера его домашнего телефона нет в справочнике. А ловить его в офисе, наверно, слишком рано.

– Это-то я могу выяснить, – сказал Бач. Через несколько секунд телефонная компания сообщила ему номер телефона адвоката. – В самом деле, попробуйте немного вздремнуть, Стайлс. Как только начнется очередной тайм, Бог знает, когда вам еще представится возможность отдохнуть.

Уоллес Крамер был одним из самых знаменитых адвокатов в стране. У него была общенациональная известность и репутация человека, о процессах которого пишут на первых полосах. Многим, например таким, как Джереми Ллойд, он оказывал услуги бесплатно, выступая в роли сокрушителя устоявшихся предрассудков. Он проиграл дело Ллойда – это было одним из его редких поражений, – и оно продолжало быть для него болезненной занозой. Крамер был глубоко убежден, что Ллойд стал жертвой заговора высокопоставленных лиц с целью отмыть сенатора Вардона. С точки зрения обвинения, представленные им документы были поддельными.