Замок Тэсдея. Убийство жарким летом. Исчезнувший сенатор

Она встала, подошла к столу, чтобы подлить себе бурбона. Нет, она была не из тех женщин, что наливают себе виски лишь на два пальца. Сделав глоток, она повернулась лицом к Питеру.

– У вас нет убедительных доказательств, подтверждающих вашу теорию, Питер, – проговорила она.

– Расскажите мне, чем Вардон шантажировал Селлерса, натравливая его на Ллойда, и я их раздобуду. Подтвердите мои подозрения, что Селлерс копал под Вардона, и я получу все, что мне необходимо, – сказал он. – Вы столько лет были близки с Селлерсом, Франсин. Если и есть кто-то, кому все это известно, то только вы.

Она в упор посмотрела на него.

– Первые десять лет я знала Сэма Селлерса только в постели, – усмехнулась она, – и почти ничего не знала о его профессиональных делах. Последние десять лет я провела, управляя его офисом и почти ничего не зная о том, что у него делается в постели.

– Но все это время он полностью доверял вам, – сказал Питер.

– Если бы вы знали Сэма, вам было бы известно, что до конца он не доверял никому. – Она сделала еще один глоток. – Есть… точнее, было… очень много людей, которые работали на него по всей стране. Источники информации – частные детективы, официанты в гостиницах, мелкие незаметные винтики большого бизнеса, криминальные типы, которым Сэм оказывал услуги, люди, о которых он молчал в обмен на информацию о других людях их круга, – политики, представители шоу-бизнеса. В нашем вашингтонском офисе я могла бы показать вам картотеку примерно из пятисот фамилий – это те, кто помогал Сэму или были готовы помочь ему, вытаскивая для него тщательно спрятанные тайны из жизни других людей. Всю полученную информацию Сэм хранил при себе. Насколько я знаю, она нигде не фиксировалась и не записывалась.

– Он должен был вести записи, – возразил Питер. – И кто-то должен был проверять сплетни и слухи, которые лежали в основе многих его публикаций. Где-то должны храниться письма, счета, финансовые отчеты, показания… Бог знает, что еще. Он же был обязан как-то защищать себя.

– Он был странным человеком, очень скрытным, – сказала она. – Я понимаю, что вы правы, но ни я, ни кто-то другой из сотрудников не знали, где он хранит такие записи.

– У него был юрист?

– Целая армада. И те, кто работал на него лично, и, конечно, юридический отдел «Синдиката Кейна».

– Конечно же были люди, которые желали ему смерти, – предположил Питер. – И сотни таких облегченно вздохнули, услышав сегодняшние известия. Кое-кто из них мог ненавидеть его до такой степени, что вполне способен был организовать покушение на него. Он не мог не думать об этом, а значит, собирал и хранил свидетельства против таких людей. Вы когда-нибудь видели его завещание?

– Нет.

– Не исключаю, что вы можете стать его наследницей.

– С чего вы это взяли?

Питер пожал плечами:

– Подумайте сами, Франсин. Вы были его подругой, его любовницей. Когда эти отношения подошли к концу, вы стали частью его жизни. Все это достаточно необычно и позволяет предполагать одно из двух – или он действительно был искренне привязан к вам, а вы к нему, или же у вас на него что-то имелось.

Она в очередной раз взялась за бутылку, налила себе еще одну порцию алкоголя и решительно отодвинула стакан.

– Не исключено, что я и упомянута в завещании, – сказала она. – «Моей преданной управляющей офисом я завещаю сумму в…» Какую? Пятнадцать тысяч? Мою годовую зарплату?

– Вы что-то знали о нем? – спросил Питер.

Она рассмеялась:

– Я знала о нем все! Я жила с ним десять лет. Я знала все его фобии, его идиосинкразии и даже тот секрет, что вместо трех передних зубов у него мостик. Некий возмущенный читатель выбил их ему в ходе ссоры в пивной. Я знала все его страхи. Знала, как хорош он бывал в постели! Я знала о нем все – и ничего из того, что вас интересует, Питер.

– То есть вы не знаете, где он хранил самую взрывную информацию?

– Если считать, что такая взрывчатка существовала, – нет.

– И вы не знаете, что у Вардона было на него, чем он заставил Селлерса отказаться от поддержки Ллойда?

– Нет.

– Но все же вы согласны, что Вардон что-то о нем знал?

– Что бы я ни ответила, это не пойдет вам на пользу, Питер. Но я сочувствую вашим стараниям. Оба мы хотим одного и того же – убийца должен быть пойман и должен быть наказан. Но вот что я хочу вам сказать – за всю свою долгую карьеру Сэм Селлерс никогда не отступался ни от одного слова в своих публикациях. Он несчетное количество раз представал перед судом; он не проиграл ни одного процесса. Единственное исключение – дело Вардона. Но из этого не вытекает, что у Вардона был на него какой-то компромат. Просто так уж случилось. Вардон убедил Сэма, что доказательства Ллойда сфальсифицированы.

– А ваше мнение?

– Я пришла к мысли, что так оно и есть. Свидетельства Ллойда оказались ложными.

Питер перевел дыхание:

– Вел ли он после процесса Ллойда какое-то свое собственное расследование по Вардону?

– Не знаю, вел ли. Но и отрицать этого не могу.

– И последнее, Франсин. Верите ли вы в искренность дружеских отношений, что установились между Селлерсом и Вардоном?