Замок целителей

Сара замахнулась лезвием, обретенным вне пространства и времени.

— А у тебя, Морлен, теперь нет ничего. Ты не найдешь никакой тропки отсюда, которую мог бы испоганить своей кровью.

Морлен закрыл глаза.

— Я буду искать тебя и после смерти, — прошептал он.

Маэва вдруг охнула:

— Девин!

Мальчик неторопливо приближался к Морлену, словно притянутый невидимой веревочкой. Бросившись к нему, Маэва повернула ребенка лицом к стене. Дорьян стал между ними и Морленом.

Тень опустилась на Дорьяна. Он услышал свое дыхание и удивился тому, что, хотя тень эта сгущалась и распространялась достаточно долго, грудь его еще не успела сделать ни одного вздоха. Он хотел крикнуть Саре, чтобы она вновь воспользовалась своим клинком и разрезала тень, медленно выраставшую перед ним, — однако воздух, постепенно наполнявший его легкие, не позволял говорить.

Тень толкнула его, волна холода окатила сердце. В голове его судорожно пульсировали собственные слова: «Мгновение смерти приносит великую силу». Однако единственный вздох так и не завершился.

«Помоги мне, Сара!»

Перед ним выросла другая фигура, отчасти похожая на человеческую, но наделенная длинными и темными крыльям, стоявшая в сером коридоре за серебряной вуалью.

Кабис говорил ему, что князь Тьмы является к умирающим. «Значит, я умираю?»

— Вот ты и пришел ко мне, как я и ожидал, — проговорил крылатый.

Какое-то острие кольнуло в бок Дорьяна. Тяжесть оставила его сердце. Тень Морлена скользнула мимо него, обдав волной холода, и исчезла в сером коридоре за Серебряной границей.

Дорьян с присвистом выдохнул. Сара стояла возле него, выставив нож, бдительно озираясь по сторонам.

— Сгинул, — сказала она.

— Спасибо тебе за это. — Дорьян вложил в слова все свои чувства.

Маэва поставила Девина на ноги. Спокойные карие глаза мальчика обратились к друзьям.

— Он умер? — спросил Девин.

— Да, — ответил Дорьян. — Морлена больше нет в живых.

Глава тридцать вторая

Капитан Андрис, королевский вестник, очнулся, увидев над собой суровое женское лицо.

— Вижу, вы пришли в себя, — проговорила эта особа. — Я Эстер, главная драдена. Вы поправились.

Андрис сел и заметил, что находится в комнате, в которой нет стен.

— Значит, я болел?

— Что еще, кроме болезни, смогло бы удержать вас в постели во время землетрясения? Но целители сказали мне, что вы поправились.

Землетрясения? Андрис спустил ноги на пол, ощущая себя вполне здоровым, и попытался вспомнить, чем болел и с каким известием его послали в этот Замок, но не сумел этого сделать.

— Значит, мне пора перестать пользоваться вашим гостеприимством, — проговорил он.

— Но вы не передали свою весть. — Главная драдена с осуждением посмотрела на капитана.

Андрис вновь попытался вспомнить, однако ему казалось, что кто-то аккуратно вскрыл его голову и вытряхнул оттуда всю память. Может быть, весть имела какое-то отношение к Саравельде?

— А как поживает принцесса Саравельда? — спросил он наугад.

— К сожалению, ее здесь нет. Саравельду давно не видели в Замке. — Главная драдена сложила руки на груди.

Андрис поднялся.

— Как это нет? Весьма неожиданная новость. Я должен немедленно доставить ее королю и королеве.

Никто не хотел задерживаться в этом зале после устроенного Морленом побоища и кончины лорда. Опираясь на утешительное плечо Маэвы, Яспер вышел со всеми под палящее солнце пустыни. Опустившись на землю в тени крепостной стены, он принялся разглядывать собственное запястье. Ладонь его смотрела совсем не в ту сторону, куда надо. Распухнув раза в два, она еще и приобрела странный фиолетовый оттенок. Такое увечье должно быть мучительным, однако он не ощущал никакой боли.

Дорьян опустился на колени перед Яспером.

— Я немного знаком с ремеслом костоправа, — сказал он. — Если хочешь, готов помочь тебе, как сумею.

Яспер протянул руку. Длинные пальцы Дорьяна осторожно ощупали ее.

— Очень болит?

— По правде сказать, здесь что-то не так — я совсем не ощущаю боли.

— Все как надо, — заверил его Дорьян. — Просто боли было слишком много.

Вокруг Сары толпились уцелевшие солдаты Морлена, то и дело сталкивавшиеся друг с другом. Утерев обгоревшее на солнце лицо грубым рукавом, она откинула назад растрепавшиеся волосы. Нож блестел в ее руке.

— Не пресмыкайся передо мной, словно раб, — нахмурившись, сказала она Пелю.

— Он и есть твой раб, Сара, — объяснил Яспер. — Ты убила его господина, и по закону он принадлежит тебе.

Она повернулась к Пелю:

— Значит, теперь ты мой раб?

— Да, моя госпожа.

— И полосатые тоже, — заметил Яспер.

— Полосатые?

— Зинды. Мы, люди свободные, называем их полосатыми.

Яспер показал здоровой рукой на черно-серые камзолы шести уцелевших зиндов. Ему не нравились острые черные топоры на их поясах, зинды могли легко расправиться с ним и его друзьями. И тем не менее он не опасался — после песни Маэвы.

— Видишь на их скулах двойной шрам? Они наемники. Обычно они служат императору, но Морлен использовал их, чтобы поймать Маэву. Условие контракта ими не выполнено, поэтому они должны служить тебе.

Сара обратилась к зиндам:

— Есть ли среди вас капитан?