Заморозь мне «Маргариту»

– Не очень здорово.

– Ты тоже ее не любишь?

– Фальшива, как Вэл Килмер в роли святого[96].

– Сурово.

– Но справедливо.

– А я так радовалась, что Джейни снова начала наряжаться, – уныло заметила я. – Оказывается, это все делалось ради Гиты.

– Хорошо выглядеть никогда не повредит.

– Я понимаю, но все-таки… Она была так нежна с Хелен в последнее время. Мне следовало догадаться, что Джейни собирается ее бросить.

– Какой цинизм! Так, я считаю, что нам надо пойти куда-нибудь поесть, а потом завалиться в «Раба». Я, между прочим, специально надел кожаные брюки.

– А я-то подумала, ты их надел, потому что они мне нравятся.

– Лезь наверх! Надень что-нибудь достаточно извращенное, чтобы тебя пустили в «Раба», но не настолько, чтобы нас изгнали из кафе «Пасифико». Только, пожалуйста, уложись в полчаса! – Он посмотрел на часы. – Засекаю время.

– Классно! Будем есть мексиканскую еду?

– «Маргарита», по-моему, действует. Только полный придурок стал бы менять формулу успеха. Иди. Быстро!

– Иду!

Я еще раз наполнила свой бокал и перемотала кассету на начало песни.

«Что мог я поделать? Что мог я поделать?» – вопрошал Джонни Кэш, пока я взбиралась по лестнице.

Я пистолет отбросил и губы закусил,
В слезах воскликнул: «Папа!» – а он сказал мне: «Сын!»
Мы обнялись, и я ушел. Но часто вспоминаю
Я этот странный день, когда дерусь или стреляю.
Но, если стану я отцом, то, вспомнив жизнь свою,
Я сына назову,
Допустим, Биллом
Или Джорджем,
Даже Джонни –
Но не Сью!

– И в следующий раз, – перекрыл Хьюго рев и аплодисменты обожателей Джонни Кэша, – твоя очередь приходить мириться.

Я задумчиво посмотрела на виниловую мини-юбку, пытаясь понять, как она будет смотреться с новой серебряной жилеткой.

– Эй! – крикнула я. – Заморозить тебе «Маргариту» я готова всегда!