Замороженный король. Убить или влюбить?

На всякий случай я бросилась в ванную, достала из шкафчика простую матерчатую салфетку, намочила её и принесла всё ещё воющему Бернулли.

— Доктор, у меня есть влажная салфетка, — взяла его за руку, вложила в неё тряпку.

Сама прикладывать не стала, мало ли. Вдруг поврежу? Пусть сам решает, ему виднее.

Бернулли тут же перестал кричать, а также наконец-то закрыл свои жуткие глаза. Второй рукой он нащупал влажную тряпочку, поднёс её к носу, видимо, проверяя, какой жидкостью я её пропитала.

— Вода, — подсказала я. — Из графина. Не знаю, кипячёную туда наливают или нет.

Кивнув, врач приложил, наконец, салфетку к глазам и вздохнул.

— Нужно позвать Раттарда и Жреца, — выдал он, наконец, конструктивное предложение.

Эх, провалилась моя попытка наладить отношения с местным врачом. Повредила ему глаза. Надеюсь, ненадолго! Везёт мне в последнее время, как утопленнице.

Раттарда на месте не оказалось, а вот Жрец явился довольно быстро. К тому времени Бернулли окончательно перестал страдать и даже попытался посмотреть на себя в зеркало. Его я сняла со стены в ванной и любезно принесла в комнату.

— И почему я не удивлён? — иронично проговорил служитель местного культа. — Так и знал, что ты себя ещё проявишь.

— Я не специально, честное слово! — Чуть не перекрестилась по привычке, но потом вспомнила и попыталась повторить тот жест, который вчера все делали.

Штирлиц ещё никогда не был так близок к провалу.

— Вижу, что не лжёшь, — хмыкнул он в ответ. — И от того мне особенно страшно.

Я не поверила ему ни на грамм. Страшно ему, как же. Вон всё лицо светится от любопытства, губы подрагивают в полуулыбке, а в уголках глаз прорезались лучики-морщинки.

— Не всем дано видеть божественный свет и не пострадать от этого, — глубокомысленно изрёк Жрец после внимательного осмотра уже не таких страшных глаз лекаря.

Он накрыл их своей ладонью, второй рукой прикоснулся к затылку Бернулли и что-то зашептал. Мне показалось, или прозвучало слово Тарр? После того, как Жрец убрал руки, глаза оказались полностью здоровыми. Я видела, как сужается зрачок от прямых лучей света, как взгляд прекрасно фокусируется, а ещё врач больше не морщился от боли.

С ума сойти! А ведь Жрец даже камушек не использовал!

— Что это было? — вопросил Бернулли, но Жрец ничего не ответил, только таинственно улыбнулся.

— В следующий раз, если с Жардеттой что-нибудь произойдёт, зовите сразу меня. — Он многозначительно посмотрел на «лакея», на горничную, а потом и на Бернулли. — Тебе, дитя моё, сегодня лучше отдохнуть, поесть творога с черничным вареньем.

Я сначала подумала, что это он мне говорит, но нет, дитём он назвал Бернулли. М-да, совсем забыла, что он здесь кто-то вроде Патриарха.

— А ты, милая дева, пойдём-ка в Храм, — он протянул мне руку. — Давно пора это сделать.

Мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

Впервые за всё время пребывания в этом мире (а казалось, что я здесь уже целую вечность!) мне довелось увидеть город во всей его красе. В прошлый раз улицы Эллии были переполнены, сейчас же в середине обычного дня она оказалась просто великолепна. Людей было немного, все отдыхали после обеда, лишь пару собак лежали в тени, высунув языки от жары. Порой пробегала стайка неугомонных ребятишек в этот раз гонявших чёрную кошку. Гибкой тенью она скользнула к высокому дереву, стоявшему неподалёку от обувной лавки, и триумфально мяукнула.

Я усмехнулась, правда, тут же запнулась о камень брусчатки. Нет, как тут всё-таки ухоженно, не сравнить с деревней, откуда родом Жардетта. Перед глазами тут же мелькнули небольшие избушки, пыльные дороги, а в нос ударил запах рыбы, которую любит ловить и сушить каждый уважающий себя житель Приморской.

А ещё коптить, жарить, печь, варить и солить.

Стоило мне вспомнить о рыбе, как на глаза попалась лавка с всевозможными морскими деликатесами. Кованая вывеска поскрипывала на ветру, с неё мне игриво подмигивал осётр. Прелесть!

Вот так, рассматривая узкие улочки, небольшие магазинчики с всевозможными товарами, уютные кованые лавочки, стоявшие под сенью цветущей черёмухи, добротные дома, я с каждым шагом влюблялась в этот город. Мне так сильно захотелось здесь жить, что я даже стала присматриваться к зданиям на предмет их приобретения. Ну а что, на первом этаже можно открыть медицинский кабинет, а на втором жить – вон здесь сколько вариантов! И вывеску у кузнеца заказать с изображением чаши и змеи.

Да, что-то меня занесло…

Тут бы разобраться, что к чему, как вообще выкручиваться, а не планировать покупку дома на деньги, которых нет. Но так хотелось помечтать! Я бы нашла парочку толковых помощников, обучила их, заказала бы инструменты, нашла бы добросовестного поставщика, чтобы покупать у него обезболивающие и обеззараживающие эликсиры. Да много чего бы сделала после того, как всё бы узнала. В конце концов, магов мало, а людей много. Уж нашлось бы мне местечко под моривийским солнцем.

Эх, жаль, что с Бернулли так получилось, пострадал парень ни за что. Интересно, почему он всё-таки повредил глаза? Кажется, Жрец говорил что-то о божественном свете, но причём здесь я?