Замороженный король. Убить или влюбить?

— Ты пойми, у нас больше никогда не будет шанса посмотреть вблизи на короля! — вторила ей другая.

— Да что вы на нём зациклились? — не поняла я всеобщего фанатизма.

Ну король, ну отбирает он там себе кого-то. Невесту, кажется. Мы-то тут причём? И дело вовсе не в происхождении, просто вся наша компания не то чтобы красотой не блистала, она явственно её отвергала. Особенно я.

Ладно, пухляшка мила, зря я так на неё. Да и второй нос вправить, тоже ничего будет. А вот я — да. Я та, которая максимально далека от любого идеала красоты, будь то современность или тот же Рубенс.

Что это вообще за сон такой? Воплощение моих тайных желаний? Суметь набить морду всем, кому пожелаю? Так я и без кулаков неплохо справляюсь, у меня для этого сарказм есть.

Глава 3. Добраться до дворца и выжить

— Слушайте, а на этом отборе кормят? — задумчиво спросила я, прислушиваясь к своему урчащему желудку.

Он буквально взывал к моей совести. Требовал дать ему хотя бы корочку хлеба. Три. С маслом и икрой. А ещё лучше — с мясом.

— Конечно, не будет же король морить голодом своих невест, — уверенно заявила рыжая.

— В крайнем случае, у нас с собой есть пирожки, — высказала куда более приземлённую и в то же время реалистичную мысль вторая подруга. — Кстати, Люнетта, ты обещала вафель напечь.

Ага, значит рыжую пухляшку зовут Люнетта.

— Я свои обещания всегда выполняю, — первая подружка потрясла сумкой, от которой пахнуло корицей.

— Ас чем пирожки? — Я, конечно, и от вкусненького не откажусь, но потом, после более существенной еды.

— С мясом, конечно! — усмехнулась вторая подружка. — Кстати, ты нам обещала заморских цукатов, которые привезли недавно из Шэллвуда.

Я принялась лихорадочно осматриваться в поисках сумки, но ни на плече, ни где- либо ещё её не обнаружила.

— Пять монет за потерю, — вдруг подал голос старикашка, которого я перепутала с бомжом.

Он тряс весьма объёмной сумкой, которая прекрасно подходила моим новоприобретённым статям.

— Ты возвращаешь мне сумку и остаёшься живым, — отреагировала я мгновенно.

И если наяву я обычно намекала на умение пользоваться скальпелем, то здесь, в этом донельзя странном сне и намекать не было необходимости. Мои бицепсы наглядно демонстрировали всю бесперспективность споров со мной.

И мне начинало это нравиться!

«Ладно, будем считать, что это у меня такой аватар», — подумала я про себя.

— Что за молодёжь пошла? — расстроенно прошмакал дедок, расставаясь с моей сумкой. — Никакого уважения к старшим.

— Иди лучше овсяного киселя попей, а то того и гляди печень совсем откажет, — намекнула я на явные признаки алкоголизма на его лице.

Упоминать фосфоглив или эссенциале не имело никакого смысла. Сон-то явно из области условного средневековья, судя по одежде и каретам.

— Тьфу на вас! — Сплюнул он в пыль. — Бабка вечно бубнит, теперь и ты. Не хочу скучно жить! Хочу, чтобы весело было: музыка, агрессия!

— Ну, агрессию в своём лице я тебе обеспечила, с музыкой, увы, ничем помочь не могу.

С этими словами я заглянула в сумку и возблагодарила своё подсознание за столь прекрасный набор. В сумке было всё: кусок мяса, сыр, хлеб, мешочек с цукатами, фляга с водой, расчёска и кружка. Прекрасно! Даже ножик на поясе болтается — есть чем порезать.

Успокоившись насчёт провианта, я двинулась, наконец, в сторону дворца, маячившего на горизонте остроконечными башенками. Следом тронулись подруги, предложив сначала съесть пирожки, поскольку резать мясо на ходу неудобно. Вот потом, когда мы доберёмся до места и займём очередь (наверняка её длина не меньше километра!), тогда можно будет и пикник устроить.

Это было божественно! И пирожки, и вафли, и цукаты. Вода, правда, имела всё тот же специфический привкус бурдюка, но тут уж не попляшешь. С каждым шагом я радовалась, что мне досталось такое крепкое (пусть и весьма прожорливое) тело, которому не только колесо, даже жара была нипочём.

Кстати, о колесе…

— Вы запомнили, как выглядела карета, которая на меня наехала? — Не то, чтобы я собиралась жестоко мстить, но взять на карандаш потенциального врага — однозначно верная мысль.

— Конечно, и лицо той фифы, которая приказала не останавливаться, тоже. — Ардетта — так, оказывается, звали ту, что некогда сломала нос, поняла меня с полуслова.

— Отлично, покажете мне, когда увидите. — Так, это что за мысль сейчас промелькнула в моей голове?

Я не собираюсь никого бить об стену! И об пол тоже! Да, она гадина, но я давала клятву Гиппократа. И она противоречит членовредительству.

Я даже вспотела от напряжения — боролась с внутренней агрессией.

В конце концов, это мой сон, и я здесь хозяйка!

3.2.

Через некоторое время мы дошли до мощной каменной стены, возле которой начался затор. В проёме, который перегораживали стражники и тщательно досматривали каждого входившего, был виден довольно симпатичный город.

Как я и предполагала, очередь за королевскими мощами была длинна и извилиста. И это только до ворот, представляю, что творилось в самом городе! Народ попросту умирал от жары. Цены на воду зашкаливали.