Замороженный

– Ну это же оскорбление! Каким надо быть уродом, чтобы сосаться с чужой девушкой!

– Да мне пофигу на них, Сёма, по-фи-гу.

– Не пойму я, Морозов, то ли ты слишком добрый, то ли просто дурачок.

– И то и другое, – подтверждаю я.

– Отстань от него, Рыжий. Пусть человек делает, что хочет, – возмущается Юра.

У Семёна еле заметно дёргается уголок рта. Вообще-то он терпеть не может, когда его называют Рыжим. С Юрой мы общаемся с прошлого года – с тех пор, как оказались в одной баскетбольной команде, а он до сих пор не может запомнить, что это прозвище раздражает Сёму, или делает это специально.

– Мы можем уже поговорить о чём-нибудь другом? – прошу я.

Друзья замолкают ровно на десять секунд.

– А я слышал, что она вроде как с тем парнем даже не встречается, – не выдерживает Юра.

Он говорит это шёпотом, нагнувшись к столу, отчего мы тоже нагибаемся ближе и становимся похожи на трёх сплетниц.

– От кого слышал? – спрашивает Семён.

– Да какая разница? Люди говорят, – отмахивается друг.

– А с чего она должна с ним встречаться, если мы с ней вчера только расстались?

– Не знаю, – ворчит Юра. – Жалко просто. Где ты ещё такую, как Вика, найдёшь?

– Юра, что ты несёшь? – хватается за голову Семён.

– А что? Не всем везёт с девчонками так, как тебе.

– Что значит везёт? – возмущается Сёма. – Просто я невероятно красивый, вот и всё.

– Ага, – закатывает на это глаза Юра. – Морозов, конечно, не уродец какой-нибудь, но ты Вику-то видел?

– Видел. Девчонка как девчонка.

– Да ну?! Какие у неё длинные волосы! А ноги!

– Волосы? Ноги?! Всё, Юра, просто заткнись, – шипит Семён.

– Оба вы уже заткнитесь, – прошу я, и это наконец-то действует.

Сёма уходит в класс, а я специально задерживаюсь в столовой, чтобы в очередной раз поговорить с Юрой.

– Слушай, я же просил тебя не называть Семёна Рыжим.

– Ой, да что такого, Морозов? Он что, не знает, что он рыжий?

– Знает, – киваю я.

Ещё бы ему не знать, если старший брат всё детство дразнил его и говорил, что он приёмный, потому что единственный в семье рыжий.

– Или ты думаешь, что он этого стесняется? – фыркает Юра. – С его-то самооценкой?

– Не стесняется, – подтверждаю я.

И это всегда меня удивляло. После того, как в пять лет Сёма прорыдал целый месяц, а я так и не смог убедить его, что брат врёт, он не возненавидел цвет своих волос, а наоборот стал его всячески подчёркивать. А успокоился он только когда мама показала ему фотографию его деда с точно такими же огненно-рыжими волосами.

– В таком случае почему мне нельзя этого делать? – спрашивает Юра.

– Потому, – отвечаю я. – Юра, мы же с тобой друзья?

– Да, конечно, – кивает он.

– Тогда ты можешь просто сделать то, о чём я тебя прошу?

– Ладно, – Юра закатывает глаза, а я понимаю, что этот разговор у нас не последний.

По дороге в класс замечаю ещё несколько любопытных взглядов. Чёрт, если бы Вика так сильно не старалась показать всем, что мы вместе, может, никто и не заметил бы, что мы разошлись. Сколько раз я просил её быть скромнее на людях, а она только обижалась в ответ. И вот результат.

Глава 3

Несколько дней я не вижу Вику и думаю, что это счастливое совпадение, но, когда мы с ней сталкиваемся в коридоре, я догадываюсь, что всё это время она где-то пряталась.

Замечаю, как она пытается быстро прошмыгнуть в женский туалет. Вид у неё так себе: красный нос, заплаканные глаза. Похоже, ей тоже досталась порция общественного мнения. Когда наши взгляды встречаются, она застывает на секунду, поджимает губы, а потом быстро направляется ко мне.

Выглядит это так, как будто она собирается убить меня на месте, но достаётся мне только яростная пощёчина. Я закрываю глаза и немного поворачиваю голову от её удара. Больше никак не реагирую, даже не достаю руки из карманов, хотя лицо сильно жжёт. Похоже, это бесит её ещё больше.

– Вика, ты совсем чокнулась? – Семён преграждает ей путь, чтобы помешать броситься на меня снова.

Она не обращает на него внимания, только со злобой смотрит мне в глаза:

– Зачем ты всем рассказал?

– Это не я.

Вика пару раз моргает, теряя уверенность в своих словах.

– А кто тогда? – кричит она.

Вокруг уже собираются люди, чтобы посмотреть на разборки. А я-то надеялся, что совсем скоро обществу наскучит наша личная жизнь, но, если мы будем орать и драться посреди коридора, этого никогда не случится.

– Вика, если ты сейчас не уйдёшь, я тебя сам отсюда выволоку, – угрожает Семён.

Она наконец замечает моего друга, отпихивает его руку и скрывается в туалете, громко хлопнув дверью.

– Как думаешь, кто на самом деле разнёс эти сплетни? – спрашиваю я Семёна.

– Не знаю, – пожимает плечами он. – Вся команда была в курсе. Но вообще, Морозов, сомневаюсь, что кто-то сделал это специально. И, если честно, я никогда не понимал, зачем ты начал встречаться с этой истеричкой.

– Не надо, – говорю я. – Она не всегда была такая.

– В следующий раз, когда меня будут бить, тоже сделаю такое лицо кирпичом. Это было эффектно, – смеётся друг.

– Не удивлюсь, если ты специально кого-нибудь выведешь из себя для этого. Но можешь не стараться, такое лицо не каждому дано.