Замри, умри, воскресни

— Да какая разница, что там пишут эти критики? — бесстрашно заявила я. На самом деле лично я эту разницу очень даже чувствовала. Я наизусть помнила здоровенные отрывки убийственных рецензий, которые стали появляться, стоило «Мими» перекочевать в разряд модных книжек. Когда книга только вышла и никто еще не верил, что удастся продать больше двух тысяч экземпляров, одна публикация в «Айриш тайме» из разряда утешительных призов пролилась бальзамом на мои раны. Но последовавший коммерческий успех совпал с потоком желчи, щедро излитой на меня обозревателями крупных газет. «Индепендент» дала моей книге определение…

— …«Сахарная вата для ума», — проговорила в этот момент Марта.

Да, — униженно согласилась я. Я могла бы процитировать и дальше. «Этот дебютный роман есть не что иное, как абсурдный побочный продукт модной ныне слащавой чувствительности. Будучи „сказкой“, он повествует о мастерице белой магии, так называемой Мими, которая внезапно появляется в живописной деревушке и открывает лавку по торговле колдовскими снадобьями, спасающими жителей от всевозможных нервных расстройств…»

— А «Обсервер» написал, что книга…

— «…до того сладкая, что у читателя могут испортиться зубы», — закончила я за нее. Все это я знала. Я могла бы процитировать всю рецензию, назвать страницу и номер строчки в газете. — Поймите, — сказала я, — я написала книжку ради собственного развлечения. У меня и в мыслях не было, что кто-то ее напечатает. Если бы не Антон, я никогда не отослала бы ее Жожо.

Перо в ее блокноте задвигалось еще быстрее.

— А как вы познакомились со своим мужем Антоном?

— Мы пока не женаты, — поправила я. Журналисты обо мне столько перевирали, что факты моей биографии приходилось буквально вдалбливать им в голову. Я ненавидела интервью, где обо мне несли всякую чушь, я боялась, что люди будут считать меня лгуньей. («Я „сторонница техники поверхностного дыхания. Я воевала во Вьетнаме“. И много чего еще.)

— Итак, как вы познакомились со своим женихом Антоном?

— Партнером, — уточнила я — вдруг еще кольцо показать потребует.

Марта пытливо посмотрела на меня.

— Но вы ведь собираетесь пожениться?

Я издала невнятные утвердительные звуки, но мне, по большому счету, было все равно, поженимся мы или нет. Вот мои родители, те, напротив, свято верят в институт брака. Настолько, что не устают делать это снова и снова. Мама замужем во второй раз, отец женат уже в третий. У меня столько сводных братьев и сестер, что, если собрать вместе всю родню, получится нечто вроде семейного клана из сериала «Даллас».

— Так где вы познакомились с Антоном? — снова спросила Марта.

Что ей сказать?

— Через одного общего друга.

— Ваш друг хотел бы, чтобы его имя упомянули? — подмигнула Марта.

— Хм-мм, нет. Спасибо. — Вот уж это вряд ли.

— А-а. Вы уверены?

— Совершенно уверена. Благодарю.

Марта насторожилась, она сразу поняла, что был какой-то скандал, а у меня появилось ощущение, словно я проглотила ледышку. Терпеть не могу эти интервью. Ненавижу! Страшно подумать, что они могут докопаться. Но если сейчас это наглое копание в моей частной жизни продолжится, этим все и кончится.

Но Марта не стала углубляться. Во всяком случае, пока.

— А чем занимается Антон?

Еще один вопрос на засыпку.

— Они с его партнером Майки руководят продюсерской фирмой под названием «Ай-Кон». В частности, они делали «Последнего героя» для «Скай Диджитал». Реалити-шоу, помните? — с надеждой спросила я.

Но она впервые слышала это название. Как и шестьдесят миллионов других британцев.

— А в данный момент они ведут переговоры с Би-би-си о производстве полуторачасовой программы. («Полуторачасовой программой» был ерундовый фильм, но такая формулировка показалась мне более солидной.)

Однако подъемы и спады в карьере Антона Марту мало интересовали. Что ж, я сделала, что смогла.

— Чудненько, — пропела Марта, закрывая блокнот. Она встала и засеменила в туалет. Пока она отсутствовала, я гадала, все ли нужное я сказала и есть ли в ванной чистые полотенца.

Я проводила ее до выхода из подъезда. Проходя мимо двери Дурачка Пэдди на первом этаже, я молилась, чтобы он не высунулся. Но он, конечно, высунулся, этот никогда ничего не упустит — обожает развлечься. К счастью, он был настроен миролюбиво и даже игриво. Марта в ее алом одеянии явно пришлась ему по вкусу, и он объявил:

— Е-мое, у нас побывала песня.

— «Леди в Красном». — Марта милостиво кивнула. — Мне это на каждом шагу говорят.

И тут Дурачок Пэдди как заголосит песню про Санта-Клауса! А я мысленно стала ему подпевать.

— Не обращайте внимания, — мужественно улыбаясь, проговорила я и пожала Марте руку. — Спасибо, что пришли.

Пэдди продолжал голосить.

— С вами свяжутся насчет фото.

Пэдди все распевал.

— Приятно было познакомиться, — с угрюмой улыбкой сказала Марта.

Пение разносилось по подъезду.

— До свидания.

Тут как раз закончился последний куплет.

Как только она уехала, я поднялась наверх, перевела дух и позвонила Антону на мобильный.

— Можете идти домой, все чисто.

— Уже идем, радость моя.