Замуж любым колдовством (СИ)

Гриша пришёл с работы и отреагировал на мою новость спокойно. Почему мои туфли торчат из мусорки не спросил. Я чуть было не обиделась! Но… до свадьбы оставался всего один день. Так что я сбегала в магазин, купила себе большое пирожное, отстояв нереально длинную очередь и, насладившись ударной дозой глюкозы, завалилась спать, уверенная в том, что завтра всё будет намного лучше, чем сегодня.

Завалилась одна.

Гриша помогал маме, массировал ей ступни, спину — устала, пока мыла пол за «твою ужасную Юлечку»; долго выслушивал нудные жалобы о моём неуважении, а потом пересказ какого-то сериала, потому что «Юлечка даже не поинтересовалась, что смотрит её без пяти минут мама», а Гришиной маме необходимо было высказать свои впечатления. Как же без этого…

Ещё какое-то время обсуждали аэробику: свекровь заинтересовалась ещё и пилатесом. Гриша просил вспомнить случай со шкафом, забыть о пилатесе и быть осторожной с аэробикой. Мать затыкала ему рот новой порцией жалоб, виня его в том, что он винил её в большом возрасте.

Галочка у неё на возрасте, что ли?

Слушал Гриша, слушала и я. Хотя совсем не хотела.

Но что поделать. Пока мы живём в квартире монстра, где в спальне для «детей» — а раньше здесь, между прочим, спал Гриша — нет двери.

И, конечно, это просто невезение.

Очень.

Большое.

Невезение.

Глава 3. Проблемы старыми не бывают

Немудрая ведьма улыбнулась, глядя на избранника:

— Н-да, любовь зла, полюбишь и пса.

Мужчина в деловом костюме по привычке гавкнул и хмуро произнёс:

— А если эта влюблённая, как ты, значит жди конца света.

Немудрая ведьма? Я проснулась очень недовольной. Во-первых, таблички, а эта была ОГРОМНАЯ табличка, всегда появлялись лишь в вещих снах нашей семьи и означали намёк Судьбы. Редко понятный.

Во-вторых, если сон действительно вещий, то это дурдом.

Какой ещё пёс? Какой конец света?

Света…

Света!

Мигом вспомнила. Мастера по маникюру зовут Света, и я едва не проспала с ней встречу.

Ужасное начало дня. Я вспомнила, что сначала снился грубиян в костюме, я снова и снова падала в лужу и не только ломала каблук, но и рвала платье в пикантных местах, а когда грубиян покинул сон, возникла табличка.

Выбросила весь этот бред из головы и схватила мобильник.

Пришлось в срочном порядке извиняться и мчаться быстрее ошпаренной кобылы в сторону метро.

Опоздала.

Но маникюр мне всё-таки сделали, правда пришлось помирать в ожидании — клиентов-то уйма. А когда подошла очередь, меня ждало разочарование: оказалось, тот персиковый цвет, который я так долго и трепетно выбирала вдруг… засох. Пришлось сделать французский маникюр: он тоже смотрелся неплохо, хотя и банально.

Попрощавшись с мастером, я вышла на улицу и решила прогуляться до пекарни, в которой заказывала свадебный торт. Не то чтобы я не доверяла кондитеру… Просто интуиция уже во всю орала.

Не зря.

Про торт забыли.

Что сказать… денёк выдался тот ещё: и маникюр не тот, и торт другой, потому что для МОЕГО требовались ингредиенты, которые — внимание — закончились!

Либо я стала очень и очень невезучей, прямо накануне свадьбы, либо…

Это всё же проклятие.

Наш род ведьм прокляли. Давно. Колдуны.

Но я всё равно выйду замуж! У Гриши уже костюм куплен. И бутоньерка в тон к моим узорам.

И пускай, проклятие на мне мощное, вернее, на ведьмах нашего рода — всех, надо сказать, хотя некоторым, например, одной моей тётке муж только помеха с её-то самодостаточностью, характером и умением доводить мужиков до белого каления. Шутка ли! Довести до истерики самого чёрта! Нет, ей замуж точно не надо. В этом плане можно сказать, проклятие спасло десяток счастливчиков, повстречавших мою распрекрасную грудастую тётю.

Грудь — это богатство нашего рода.

Но какой бы силы не было проклятие, я забуду, что когда-то очень-очень давно какой-то колдун, брошенный моей пра-пра-пра-прабабкой прочёл его и заявил: «Раз ты такая сякая не хочешь меня любить, то я тебя проклинаю. Если женщины твоего рода не выйдут замуж до тридцати, то не выйдут никогда». Моей родственнице тогда было как раз двадцать девять…

Да! Проклял от души. Но замуж я выйду!

Мои родители не женаты, бабушки, прабабушки замуж не выходили, сёстры двоюродные и троюродные. Но я не собираюсь повторять их судьбу. Мне двадцать девять, и я уже обручена, между прочим. Ха! Вот тебе колдун-болтун, твоё проклятие!

Думала я накануне свадьбы.

***

Мы стояли в очереди на регистрацию. Рядом со мной Ларка — свидетельница, а с Гришей Петька, коллега, ставший вдруг свидетелем. Потому как друзья Гришины резко закопались в дела, а самый лучший друг вообще оказался в другой стране.

Сзади была толпа.

Не наших гостей.

Следующих брачующихся и их очень ждущих и громко смеющихся друзей.

Мы тоже так хотели. Думали, что будет уйма друзей и родственников, они оценят моё шикарное платье, Гришин костюм, выбранный тоже мной, и будут посекундно улыбаться, разделяя наше счастье.

Но все резко оказались очень заняты.

Невезение.

Нет. Колдун-болтун, проклятие!