Замуж на спор, или Как поймать миллиардера

— А? Чего? — я заозиралась по сторонам, подозревая, что где-то поблизости находится моя полная тезка и однофамилица. — Я?

— Огурцова, вы. Да-да, вы.

Я непонимающе огляделась. Окружающие одобрительно кивали — все, кроме «пусика» и его фифы. И что мне оставалось делать в такой ситуации?

— Хорошо, — согласилась.

Когда совещание закончилось, я пулей вылетела из конференц-зала и припустила по коридору, желая только одного — скрыться! Фифа и «пусик» шли за мной. Не знаю, что они хотели со мной сделать — возможно, даже поколотить — но лица у них были просто пугающие!

Нырнув в закрывающий двери лифт, я поднялась на верхний этаж — не свой — и попыталась спрятаться в туалете. Там никого не было — это был самый отдаленный и непопулярный санузел. Лишь в дальней кабинке кто-то возился и похрюкивал. Я не сразу поняла, что этот кто-то плачет.

Сначала хотела уйти и не мешать, но совесть напомнила — сперва разберись, вдруг человеку все-таки плохо?

Я так и спросила, предварительно стукнув в дверцу:

— Простите, вам плохо?

— Мне ужа-а-асно-о-о! — проревел кто-то.

Голос сразу показался знакомым. Спустя миг раздумий я сообразила, что принадлежит он Василевской.

— Ляль, это ты? — уточнила тихо.

— Я-а-а-а, — провыли в ответ. Потом, спохватившись, добавили. — А ты-ы-ы кто-о-о?

— Я — Соня. Огурцова Соня.

— Чего?

Дверь кабинки чуть не слетела с петель и оттуда — прямо с унитаза — скатилась раскрасневшаяся, растрепанная Лялька.

— Это я, — повторила я испуганно.

— Поглумится пришла? Позлорадствовать? — угрюмо поинтересовалась Василевская.

— Нет, что ты! Я просто плач твой услышала, — оправдалась.

— С другого этажа? — прозвучало недоверчиво.

Пришлось признаться.

— Нет. Я в туалет зашла… чтобы спрятаться. От твоего…

— От «пусика-а-а-а»? — вновь разрыдалась Лялька. — Чего это ты от него прячешься, от этого порази-и-ита-а-а?

— Меня на новую должность определили, а ему это, кажется, не понравилось…

— На какую еще должность? — Лялька вдруг резко перестала плакать…

… а я не знала, стоит ли вот так в лоб говорить ей правду? Рискнула, сказала:

— На твою, Ляль. То есть, на ту — на которую ты планировала попасть. Прости…

Я думала, что Василевская придушит меня за подобное на месте, но ошиблась. Лялька шмыгнула носом, натянуто улыбнулась подрагивающими губами и вдруг заявила:

— Ну, и хорошо, что тебя! Ну, и отлично!

— Х-хорошо? — заикаясь, переспросила я. — Отлично? Ты в этом уверена?

— Конечно! — сердито посмотрела на меня Лялька. — Лишь бы этой, швабре драной, мое место не досталось! Ты ведь в курсе, что «пусик» наговорил про меня генеральному всяких гадостей, чтобы вытурить с работы, а на предназначенное мне место посадить свою новую подружку?

— Не в курсе, — честно призналась я. — Я даже не в курсе, что вы с ним из заграницы приехали, про вашу ссору тем более не знала. Прости…

— Вот знай теперь, — Лялька сурово скрестила на груди руки. — Вот так он со мной обошелся, как с вещью ненужной — поиграл и выкинул.

— Прости… — в очередной раз брякнула я, на что Василевская гневно рявкнула:

— Да, что ты, Огурцова, все извиняешься? Не извиняйся! Я рада, что мое заслуженное повышение не этой швабре, а тебе досталось. Ты вообще, смотрю, счастливая. И олигарха охмурила и по работе продвинулась. Молодец, уважаю.

Я была тронута этими словами. Что-то, а получить похвалу от Ляльки я уж точно не ожидала. И… поняла, что обманывать ее не могу и не хочу. Надо расставить все точки над «и».

— Я не… — начала говорить, но Василевская перебила.

— Молодец-молодец! И от похвалы не отмахивайся — заслужила. Ты мне лучше кольцо обручальное покажи — красивое, небось?

— Нет, Ляль, никакого кольца.

— Как это нет?

— А вот так. Свадьба с Малеевым сорвалась, и ничего у меня не вышло. Я проиграла в нашем с тобой споре.

— Да-а-а, дела, — задумчиво протянула Василевская.

— Так что, можешь загадывать свое желание. И я уволюсь, как ты, наверное, хочешь. И ты получишь свое заслуженное место. И все будет хорошо…

— Подожди-подожди, — остановила меня Василевская. — Никуда я тебя «увольнять» не собираюсь. С чего ты взяла?

— Но, я думала, что ты хочешь получить место директора? — не поняла я.

— Хочу, — не стала спорить Лялька, — но не таким образом. На подставы ради карьеры — спасибо, насмотрелась уже.

Я взглянула на нее с уважением. Вот уж от кого не ожидала такого благородства. Хотя, я ведь ее мало, по сути, знаю. Василевскую.

— Ты пойми, Ляль, — продолжила я решительно, — я ведь в маркетинг сама не хочу. Я в нем не смыслю особо. До твоих знаний мне как до Китая пешком. Так что пойдем к генеральному и разберемся с этим вопросом.

— А пойдем, — коллега хищно прищурилась. — Я ему все про махинации «пусика» расскажу. Надеюсь, его тоже уволят. Уж если мне тут не работать, то и ему тоже.

И мы пошли.

Бодро, смело и уверенно. По пути я думала, как хорошо, что мы с Лялькой больше не враги, как сразу свободно и легко стало на душе, будто камень с нее свалился.

Игорь Львович, увидев нас на пороге собственного кабинета, страшно удивился. Он долго выслушивал наши сбивчивые объяснения ситуации и, в конце концов, лишь развел руками.