Замуж не напасть

– На этот раз мне приятно вас слушать! – откликается Евгения. – Я, знаете, такой махровый, прямо-таки квасной патриот, что даже стесняюсь этого. И отсюда ни за что не уеду жить куда-то! Если бы от меня что-то зависело, я бы всё отдала, чтобы сделать Россию богатой и процветающей. А когда я вижу наших государственных деятелей, с протянутой рукой стоящих перед какой-нибудь Америкой или Германией, думаю: какие же вы жалкие, и чем мы заслужили такое ничтожное правительство… Смешно, да?

– Ничуть. И фраза – за державу обидно! – мне близка.. Всё-таки, недаром я вас высмотрел: родная душа!

Виталий останавливает машину у её дома.

– Неужели мы с вами вот так и расстанемся?

– Так просто? Ни за что! – смеется Евгения. – Как вы в субботу говорили? Рука дающего не оскудеет? Пора в эту руку что-нибудь и положить. Хотя бы традиционную чашечку кофе…

Он веселеет и, закрывает машину, берет с заднего сидения большой яркий пакет. Лифт стоит внизу. Евгения всегда загадывает: если внизу, то будет какое-нибудь приятное известие… Может, наконец позвонит пропавшая подруга?!

Когда она открывает замок своей квартиры, из соседней двери выглядывает Кристина. Они с мужем переселились сюда недавно – поменяли две однокомнатные на трехкомнатную – но она охотно общается с Евгенией и первое, что сделала, пригласила Лопухину на новоселье. Сосед – первый друг!

– Женя, – говорит Кристина, – тут к тебе приезжали…, – она медлит, вспоминая. – Не буду мучиться: они оставили тебе записку и два ящика фруктов.

– Это Ткаченко, больше некому! – вслух угадывает Евгения – Вот неугомонные люди: свой урожай с дачи собирают, кое-что себе оставляют, а остальное – друзьям развозят… Неужели в какой-нибудь Австралии или Новой Зеландии можно найти таких людей?!

С помощью Валерия она затаскивает ящики к себе в прихожую, предварительно щедро поделившись с соседкой.

– Сколько раз просила: не привозите! – растроганно говорит Евгения. – А они все тащат и тащат. Девиз у них, видите ли, такой: сам будешь есть, подавишься!

Семью Ткаченко она любит – это самая веселая и жизнерадостная пара из всех, которых она знает. Четвертая и последняя пара из их постоянной компании. Время от времени к ним присоединяются и другие, но раньше было так: Аристовы, Зубенко, Ткаченко и Лопухины. Теперь, наверно, вместо Лопухиных они найдут кого-то другого. Или примут Аркадия с новой женой вместо Евгении…

Она смотрит на ящики, в которых аккуратно перегороженные фанеркой, лежат краснобокие груши, желто-восковые яблоки, огромные белые сливы и рыжие персики – все необычных редких сортов. У Ткаченко хобби – сажать и выращивать фрукты, которых нет у других. Они гордятся, когда знакомые ахают и хвалят их урожай.

Евгения складывает почти экзотические вымытые фрукты на большое блюдо и невольно вздыхает.

– По какому поводу, синьора, из вашей груди рвется такой глубокий вздох? – спрашивает Виталий, выкладывая на кухонный стол кучу каких-то банок и пакетов с яркими наклейками: чего здесь только нет! Даже консервированные ананасы!

– Вы готовились к какому-нибудь пиру?

– Что вы! Просто сегодня понедельник. В этот день я загружаю свой домашний холодильник.

– Час от часу не легче! Оставить пустым ваш холодильник!

Он улыбается.

– Вот уж мой холодильник никогда не бывает пустым.

– Тогда вы нехило живёте! – говорит она словами Никиты.

– У меня свой магазин, – объясняет он как бы между прочим, – а поскольку моя дочь – Анджела – не утруждает себя хождением в предприятия торговли, приходится делать это самому.

– Она живет с вами?

– Да, Ей, как и мне не улыбается жить на чужбине. Мы поделились: мама с сыном в Австралии, мы с дочерью здесь. Анджела учится на втором курсе университета. Хочет, как папа, быть филологом, но работать по специальности, а не содержать магазин. Хорошо не думать о куске хлебе, когда об этом уже кто-то побеспокоился…

В его голосе прозвучала горечь, и Евгения думает, что с дочерью у него случаются размолвки. Она покатала во рту его имя: Виталий. Три слога! Нельзя ли покороче? Никто же не зовет, например, Анатолий полным именем. Говорят просто: Толян!

– У меня, Таля, есть вчерашняя окрошка, – предлагает она и наблюдает, как он среагирует на такое сокращение?

По глазам видит: понравилось. Но он делает вид, что не заметил и спрашивает:

– Окрошка на квасе?

– На квасе. Я сама его делаю.

– Вы не представляете, Женечка, как я соскучился по домашней окрошке! Пытался заказывать её в ресторане, но это же совсем не то!

Он достает из прямо-таки безмерного пакета бутылку шампанского и "кока-колы" и говорит извиняющимся тоном:

– Я бы с удовольствием с вами выпил, но придерживаюсь железного правила: за рулем – ни капли!

– Так это же здорово! А вы вроде виноватым себя чувствуете. Зато теперь и я могу честно признаться: не люблю алкоголь. Не испытываю от него никакого удовольствия! А поскольку все вокруг его любят, чувствую себя как бы не от мира сего.