Замуж по принуждению (СИ)

Когда у меня начались тирании замашки? Не наблюдал такого за собой ранее. То, что сегодня случилось сломало и меня самого. Никогда не думал, что я способен на такое. Пару часов назад это был не я. Я всегда относился с уважением к женщинам. Всегда. Кроме сегодняшнего дня.

Все события навалились в кучу. Не сдержался. Не смог. Слабак.

Хорошо, что больница была недалеко. Спустя минут семь, которые длились для меня вечность, мы зашли в больницу. На стойке регистрации нас направили на второй этаж, где я сразу увидел Макса и каталку, на которой мой ангелок лежал без сознания, в кровавых штанах. Чем ближе я подходил, тем страшнее мне становилось. Я боялся посмотреть что произошло. Я боялся утвердиться в своей тирании.

Прошло пару секунд, мою жену увезли, оставив нас втроём в коридоре.

— Это ты причастен, да? — Макс подошёл ближе.

Ничего не ответил. Всё итак ясно.

Следующие полтора часа прошли в тишине. В больницу приехала Адель, которой позвонил Влад. А я также сидел и боялся услышать вердикт врача. Телефон в кармане завибрировал. Мама звонит по видеозвонку. Мы с детьми каждый вечер примерно в одно и то же время разговариваем, но сегодня я не в состоянии принять звонок. Отклоняю и убираю телефон обратно в карман.

Если что-то случится, я не смогу это объяснить детям. Я не смогу смотреть им в лицо.

Вышел врач, снимая маску и оглядел нас всех. Мигом я оказался рядом с ним.

— Плод спасти не удалось. Слишком сильное кровотечение. — это слишком ужасно. Маленький человечек не был ни в чем виноват. Жена меня не простит.

— Какой был срок? — мне необходимо знать, что это был хотя бы не мой ребёнок. Я не хочу жить в загадках.

— Три недели. — полминуты ушло на то, чтобы подсчитать, сколько времени прошло с нашего последнего полового акта. Сжал переносицу и прикрыл глаза. Это был мой ребёнок. Мой. — До полного восстановления никакого полового акта быть не должно. Сейчас пациент спит. Вы сможете пройти к нему завтра утром, если хотите.

Как бы вы себя чувствовали, если бы понимали, что ваш ребёнок умер из-за вас?

Я жену грубо вы*бал, а потом в лицо кинул бабки и ушёл. Охото взять и застрелиться.

Как я буду смотреть в лицо жены? Как мы будем жить дальше?

Я так злился на Анну из-за того, что она убийца, а сейчас я сам стал убийцей. Если она и убила чужого человека, то я убил свою кровь, свой род, своё продолжение.

— Сочувствую, брат. — парни подошли ко мне. Я видел, что они меня жалеют. Но я не заслуживаю этого чувства. Меня убить мало за сделанное.

Отправил ребят по домам а сам просидел в больнице до ночи. Благо, медсестра понятливая девушка, пропустила меня в палату за пару купюр.

Зашёл в дорогую палату, но подойти ближе к спящей жене побоялся. Какая у неё будет реакция на выкидыш? Как мы восстановимся и сможем воспитывать наших детей? Впереди нас ждут сеансы с психотерапевтом. Жене, чтобы пройти через это всё, а мне, чтобы контролировать себя лучше.

Раньше я мог себя контролировать. Никогда бы не подумал, что стану таким у*бком.

Глава 31

Анна

Мне сложно даётся открыть глаза. Белый свет ослепляет глаза, от чего они слезятся и мне приходится закрыть их обратно. В висках тоже начинает стучать. Во рту полная сахара. Пить хочется.

Аккуратно открываю глаза и осматриваюсь. Я лежу на койке. На руке установлена капельница. На диване, который стоит в углу палаты, спит Логан.

Потянулась к тумбе, на которой стоит кувшин с водой и задела стакан. Он упал на пол и разбился на кусочки, как и моё сердце.

Логан подскочил и с беспокойством посмотрел на меня.

— Ты в порядке? Пить хочешь? — не ответила. Он подошёл к шкафчику и достал оттуда ещё один стакан. Налил воду и протянул стакан мне.

Забрала, не благодаря и стараясь не прикоснуться к нему. Это из-за него я тут.

Муж сел на стул у койки, предварительно ботинком отодвинув осколки к стене. Мы молчали. Никто не решался заговорить. Я положила ладонь на живот. Глаза мужа опустились на мой живот и тогда я осмелилась спросить.

— Малыш жив? — почти шёпотом спросила, боясь услышать ответ. Голос охрип, горло саднило.

— Выкидыш. — еле слышно проговорил. Для меня эти слова прозвучали слишком громко. Они меня оглушили. Я плакала, сразу вытирая дорожки слёз, чтобы Логан так сильно не радовался.

— Знаешь сколько стоит жизнь нашего ребёнка? — засмеялась. — Посмотри на меня, Логан. — он поднял взгляд, полный боли и скорби. — Три пачки баксов стоит жизнь этого малыша. Три пачки. — я плакала белугой и смеялась одновременно. Меня трясло от боли, от злости. Зубы стучали друг о друга. Губы дрожали.

— Ангелок, я…

— Ты убийца! — закричала. — Ты убил моего ребёнка! Моего, слышишь? Не нашего, потому что ты не заслуживаешь быть отцом!

— Прости меня, — встал на колени. Я подтянула колени к груди и, уткнувшись в них лицом, плакала.

Я не защитила свою кроху. Я не сделала её счастливой, как обещала. Я обманула её, говоря, что её папа будет носить её на ручках. Её папа причастен к её смерти. И я за это его никогда не прощу.