Замуж с осложнениями

— Хорошо он, — цежу сквозь зубы. — Очень хорошо. Хотя не вам за это спасибо.

— А я что? — удивляется дед. — Я его спас! А что шрамы — так с этим я ничего поделать не могу.

— Конечно, — шиплю я. — Расправить кожу, чтобы не загибалась, было совершенно невозможно! Зашить — в голову не пришло!

Не знаю уж, насколько я верно сказала то, что хотела, но горе-целитель от меня отшатывается.

— А чего ты за него вышла, если так не нравится моя работа? Исправить решила, что ли? — Он имеет наглость смеяться. Ну погоди же…

— Да, — киваю, — решила. Это долго, конечно, зато потом все ко мне лечиться пойдут. И все деньги мои будут.

Теперь уже и целитель, и Старейшина на меня как-то странно смотрят.

— Так про Эцагана — это не байки? — спрашивает Унгуц, кивая куда-то назад. Присмотревшись, замечаю в той стороне одиноко сидящего Эцагана, который со скучающим видом наблюдает за боем. — Ты и правда целительница?

— Правда, правда, — киваю. — И лучше многих.

У местного лекаря вдруг загораются глаза:

— Целительница?! С самой Земли?! — Он встает коленями на лавку, поворачиваясь спиной к полю. Вокруг начинают шипеть, что мы мешаем. — Научите меня, как вы лечите!

— Я этому десять лет училась, — отвечаю, проморгавшись.

— Ничего! — заверяет лекарь. — Я еще десять лет проживу, мне Старейшины обещали, правда же? — Он поворачивается за поддержкой к Унгуцу.

Тот кивает, усмехаясь. Я еще ничего не успеваю сообразить, когда Старейшина кладет мне руку на плечо и говорит по-отечески:

— Не ссорься с ним, Лиза. Учить его, я думаю, бессмысленно, старый слишком, зато вы можете вместе книги про целительство писать, чтобы другие могли пользоваться. Я думаю, боги предвидели, что от тебя тут будет польза.

— Я вообще-то собиралась практику открыть, — говорю.

— Откроешь, — заверяет меня Унгуц. — И целитель Ндис тебе поможет. Без его, э-э… рекомендации все равно к тебе никто не пойдет. Я вот всякое повидал в жизни, но женщина-целитель — это даже для меня слишком. Так что ты не спеши, освойся сначала, язык подучи… Опять же Ндис тебе расскажет названия болезней. Ты, главное, не кипятись. Раз уж Азамата принимаешь с его уродством, то и нас прими.

Ндис все это время смотрит на меня пожирающим взглядом, и я понимаю, что есть один только способ от него отделаться.

— Ладно, — говорю. — Старейшина меня убедил. Я с вами поработаю.

Ндис осыпает меня благодарностями и возвращается на место, садясь лицом к полю. Там как раз объявляют новую пару борцов, и титулы у них такие длинные, что я вся извожусь, пока доходит до имени, — но нет, ни один из них не Азамат. Господи, какой же длины у него титул, если они идут по нарастающей?..

— А-а, — внезапно говорит Старейшина, — это навсегда. Эти двое равны, пока один не споткнется, так и будут кружить. Скучища.

Я несколько падаю духом.

— Ну расскажите мне пока, кто тут еще есть примечательный, — прошу его. А то, наверное, спать неприлично, вон как народ вокруг скандирует.

Старейшине моя идея нравится, он садится повыше на сиденье и оглядывается.

— Ну кто… Вон видишь, тетка сидит?

— Та, что из «Щедрого хозяина»?

— Она, она. С ней две девчонки-официантки, видишь?

— Ага, одну из них вчера уже встречала, ту, что потолще.

— Тебе надо со второй познакомиться. Тоже очень самостоятельная девка. Приехала из такой глухомани, сказать страшно, а замуж нейдет, хотя вьются вокруг нее изрядно. Я думаю, вы с ней сдружитесь, две белые вороны.

Указанная ворона, впрочем, вполне черная. Этакая чернобровая красавица с длиннющей косой, сидит, орехи какие-то щелкает. Ну что ж, с виду на человека похожа, можно и пообщаться.

— Она хотела в ученицы к повитухе пойти, — продолжает Старейшина, — а та говорит, слишком красивая ты для этого. Я, говорит, буду тут стараться, учить тебя, а ты выскочишь замуж — и поминай как звали. Не взяла ее, в общем. Смотри, может, она к тебе пойдет?

Вот этот подход мне нравится гораздо больше. Я и сама уже думала, что делать буду, если сама заболею. Пожалуй, идея взять ученицу мне нравится.

Старейшина меж тем продолжает сканировать окрестности на предмет интересных людей.

— А вон, гляди-ка, кто приехал! — удивленно восклицает он вдруг. Потом как-то каверзно хихикает: — Вот обалдеет-то, когда Азамата увидит!

— Кто?

— А вон видишь, справа в первом ряду старик в зеленой шапке? Это отец Азамата.