Замуж за 30 дней

– Это тебе ваши неучи-доктора так сказали, девочка? Ну так я тебе другое скажу… – она отбросила мою руку и крепко сжала мое плечо своей. – Твой «папик», считай, что уже умер… – вдруг приблизившись, она прошипела прямо мне в лицо. – Только я еще не решила, из-за чего именно – из-за инфекции, которую вы занесли ему с переливанием крови или от неудачной транспортировки.

* * *

Конечно, я села в эту машину.

И подписала все – хорошо хоть успела наскоро прочитать что именно. На самом деле в тот момент я подписала бы все, что угодно – хоть сделку с самим дьяволом. Лишь бы мне вернули Пола без лишних повреждений.

Потому что я поверила этой страшной женщине. Поверила в то, что она выполнит свою угрозу – или, как минимум, сделает так, что Пол никогда больше не встанет с больничной койки. И даже, в какой-то степени, была благодарна ей за эту сделку – овдовев, или объявив о его недееспособности – она получила бы гораздо больше денег.

– Здесь, здесь и здесь…

Выездной адвокат Лесли набрал нужный текст на маленьком ноуте и тут же распечатал его на столь же маленьком принтере, который выудил из дипломата. Как он милостиво объяснил, подписываю я свидетельство о том, что Пол тайно встречается со мной на протяжении вот уже трех лет.

Долго думать не надо было, чтобы понять, какие сокрушительные последствия, вкупе с нашими общими фотографиями, это будет иметь в деле о разводе мистера и миссис Стивенсон.

Развал семьи по вине мужа, а тем более по причине его неверности, подразумевал такую колоссальную компенсацию и такие пожизненные выплаты, что, вполне вероятно, что Полу придется продать собственный бизнес, чтобы расплатиться с бывшей женой.

Но кто думает о бизнесе, когда речь идет о жизни и смерти?

Прежде, чем поставить свой последний инициал – рядом с утверждением, что, по-моему мнению, у Пола были и другие внебрачные связи – я подняла глаза на Лесли, сидевшую в полуоброте ко мне на переднем сиденье, и спросила.

– Где гарантия, что ты не заберешь его с собой, даже если я отдам тебе бумагу?

Ее лицо вытянулось в холодном удивлении.

– Зачем мне нужны и бумага, и этот овощ? Чтобы разорить его, а потом за ним же и ухаживать? Нет уж, увольте, это теперь твоя обязанность… – она хмыкнула. – Будет на что потратить те копейки, с которыми я вас, голубков, оставлю.

– Зачем ты вообще согласилась на этот… вариант?

Лесли открыла было рот, но ее адвокат приложил палец ко рту, а потом ответил вместо нее.

– Затем, что нам развод выгоднее чем… ухаживать.

И я поняла, что он чуть не сказал – «чем вдовство».

– Страховые компании, знаете ли… Замучают ведь… Как у вас говорят… лучше синица в руке…

– Верните Пола в больницу! – прошипела я, перебивая этого хмыря лощенного. Только шуточек да поговорок мне сейчас и не хватало.

Не сводя с меня взгляда, Лесли тыкнула пальцем и поднесла к уху широкий, плоский мобильник.

– Подписывай.

Если не позвонит, получит ручкой в глаз, решила я, и вывела две буквы своего имени-фамилии в самом последнем, обозначенном кружком месте…

Белозубо улыбаясь, Лесли сказала в телефон.

– Стэн, ты в скорой? Как там мой благоверный? Не сдох еще? – она хохотнула, и я чуть ни выполнила свою угрозу. – Разворачивай водителя – скажи, чтобы ехал обратно в ту же самую больницу… Да, у нас поменялись планы… Потом расскажу… Они уже развернулись и через две минуты будут.

Последняя фраза была обращена мне, вкупе с вытянутой, ладонью вверх, рукой.

– Подождем, – процедила я и прижала бумагу к груди.

Глава 50

С подъездного пути машина, в которой мы все сидели, давно уехала и стояла чуть поодаль – припаркованная у тротуара недалеко от центрального входа больницы. На дорогую иномарку обращали внимание, оглядывались, и мне казалось, что смотрят не на машину, а на меня, готовые заорать «предательница!»

Время шло, скорая все не ехала, и мне уже начало казаться, что меня развели, что еще секунда и они выхватят драгоценное свидетельство у меня из рук, вытолкнут из машины и уедут, оставив у разбитого корыта.

С одной стороны – конечно, зачем связываться со страховыми компаниями и потенциально полицией, когда можно спокойно разыграть обиженную жену, развестись и получить львиную капитала, не имеющего к ней никакого отношения? Зачем марать руки и связываться с убийством?

Я попыталась влезь в голову к этой безумной, до краев переполненной ненавистью женщины – истинное лицо которой показалось лишь в момент потери контроля.

Почему бы ей не увезти свидетельство, так и не отдав мне Пола? Как подстраховку – на случай, если он вдруг очнется до того, как она «решит, от чего он умер»? Мало ли что может помешать ее планам?

Дура! Вот дура наивная!

Ведь вдовство остается для этой гадины идеальным вариантом – с какой стати ты поверила, что она отказывается от всего пирога ради какого-то куска, пусть и жирного…

И даже если сейчас Лесли и в самом деле сделает вид, что возвращает моего любимого, кто помешает ей обмануть меня и все равно вывезти его?

И тут я увидела – кто.