Замуж за байкера

Келли потратила приличную часть своих подростковых лет, восхищаясь жесткой линией его челюсти и вечной легкой щетиной. Она могла бы представить шрам, идущий от его плеча к локтю с закрытыми глазами. Она даже наслаждалась видом татуировок, которые постоянно появлялись на его руках. Даже тогда он казался взрослым и большим, но за то время, пока она была в колледже, он стал еще больше.

— Да, — она скрестила руки, стоя в толстовке, которая до сих пор пахла дождем и долгой поездкой. «Прекрасно». — Да, действительно. Слушай, я хотела бы зайти внутрь. Хорошо?

— Да, конечно. Извини. Ты в порядке?

Он подошел ближе, покинув круг гаражного освещения, и вдруг она увидела его карие глаза. Он был так же красив, как она и запомнила: все те же угловатые черты и волевой подбородок. Но появился новый шрам, он рассекал щеку. По форме шрам напоминал кошачий хвост, нависающий над челюстью и заканчивающийся у подбородка. Это должно было бы испортить его идеальную внешность. Но нет.

— Да. Я в порядке. Только устала, хочу есть, неплохо было бы принять душ, сменить одежду, и, возможно, я хорошенько поору на своего отца.

Неважно, что он хотел сказать — он был прерван гавканьем. Голова Келли повернулась в тот момент, когда из гаража выскочила огромная собака, плотная, с шерстью разных оттенков серого и коричневого. Его темные уши свисали по бокам важной морды. Он выглядел как мастифф, бульдог и самая большая крыса в мире одновременно. И это была самая уродливая дворняга, которую она когда-либо видела.

— Ну, привет, — Келли сразу опустилась на одно колено, когда собака засопела с любопытством. — Что это за красивый парень?

— Это Цезарь, — сказал Юлий. — Он… мм… он мой.

Она подняла глаза на него, ее золотистая бровь приподнялась.

— Ты назвал свою собаку Цезарем? Как Юлий и Цезарь?

— Да, ну, тогда это казалось хорошей идеей, — он выглядел смущенным. — Не знаю.

По привычке она провела рукой по собаке, обследуя. Он с радостью плюхнулся на бок и подставил свой круглый живот. Короткий кончик хвоста вилял так сильно, что оставил мелкую бороздку в земле. На подбородке и плече пса были шрамы. Девушка долго смотрела на них. Они выглядели так, как будто были получены в борьбе. И все же, все эти шрамы были старыми и хорошо залеченными.

— О нем хорошо заботятся, — она последний раз потрепала его, и он плюхнулся обратно.

— Он хороший пес, — Юлий гордо поднял подбородок.

— Но он привык драться, — сказала она, проводя пальцем по одному из старых шрамов.

— Больше нет, — сказал Юлий, опускаясь на колени рядом с ней. Его тон был уверенным. Он повторил. — Он хороший пес.

Байкер в шрамах оказался достаточно близко к ней, чтобы она могла почувствовать тепло, которое исходило от его тела. Это было приятно, приятней, чем она хотела признавать. Сильное плечо коснулось ее руки, когда он провел пальцем под подбородком Цезаря и почесал его. Потребовалось усилие воли, чтобы не опереться на него.

Юлий всегда вызывал у женщин похотливые мысли. И дело не в его привлекательности, которая бросалась в глаза. Что-то притягивало к нему, стоило лишь оказаться поблизости. Он, как и Цезарь, обладал мощной силой истребителя, скрытой под маской привлекательной внешности. Хотя для Келли все было не просто и без того. Несмотря на то, что он был милым, он до сих пор был одним из друзей ее отца.

— Я уверена в этом! — она почесала мускулистые бока зверя, чем привела его в восторг.

— Ты всегда была добра к дворнягам, — Юлий усмехнулся и склонил свою голову к ней. Его губы были достаточно близко, чтобы она могла почувствовать его теплое дыхание на своей брови, когда он продолжил, — к кошкам, даже к птицам. Детка, я помню, что ты притаскивала домой каждое бездомное животное, что находила.

Она рассмеялась и покачала головой. Он откинулся на корточки, и вдруг она снова смогла дышать. Стресс стал потихоньку уходить.

— Ну, это компенсировало отсутствие братьев и сестер. По крайней мере, немного.

Он посмотрел на нее.

— У тебя был я.

— Юлий, ты никогда не был моим братом.

— Слава Богу.

— Я не в этом смысле, — его усмешка была наполнена мальчишеским обаянием и смущением. Он снова толкнул ее плечом.

— Но я понимаю.

Их глаза встретились, и она снова почувствовала удар, который поразил ее всей силой, словно она по-прежнему была девочкой-подростком. Кровь загудела в венах. Их пальцы натыкались друг на друга, когда они рассеянно гладили шерсть животного. На долю секунды Келли подумала, что увидела, как его взгляд блуждает по ее губам. Она почти наклонилась к нему.

Почему она не должна целовать его? Сегодня была бурная ночь. Окей, конечно, он был одним из людей отца. И да, также он был преступником, но это же Юлий, и он не собирался причинять ей боль. Может, быстрый перепих поможет ей избавиться от страха? Она вздохнула. Плохое решение все равно остается плохим решением.

К счастью, дворняга выбрал нужный момент, чтобы напомнить о необходимости гладить его. И она рада была угодить.

— Я имел в виду всех нас. Клуб, понимаешь? — он оглянулся назад.