Замуж за бандита. Ты пожалеешь

— Недостаточно, — как-то равнодушно отзывается Арчи. Раздаётся звук удара о стекло. Ставит стакан на стол? Действует этим на нервы. — Хотел больше эмоций. Но Волков не станет их показывать, чтобы не нашли его слабости. Но немного я его всё-таки взбесил.

— Мало же.

— Нагоняю ему аппетит. И готовлю к представлению.

Что? Какое представление?

Со мной?

Неужели??

Отдаст меня всё же на растерзание толпе мужиков?

Я сглатываю вязкую слюну и хватаюсь за резко кольнувшее сердце. Он добьёт меня одними словами.

— Что задумал? — с каким-то предвкушением спрашивает собеседник Арсанова. Еле слышу. Сжимаю крепко зубы и вдыхаю побольше воздуха.

— Обсудим потом. У нас лишние уши, — внезапно говорит Арчи. — Выходи, Диана.

Я замираю. Холод охватывает всё тело, и я удивлённо смотрю вперёд. В стену.

Как он узнал, что я здесь?

— Я долго буду ждать? — ледяной тон, как и взгляд подонка, пугают. Благо, не смотрит. Двойной удар я не выдержу.

Но мерзкое и липкое ощущение опасности так и бьёт в спину, как топор.

Сильнее прижимаю к голому телу простынь, которую схватила с кровати. И неуверенно выхожу из своего укрытия.

И только сейчас понимаю, как он узнал, что я здесь. Зеркало, которое зацепило часть моей ноги и белоснежной ткани.

Я не видела его до этого!

Но поздно уже.

Выхожу в гостиную и жалко отвечаю:

— Пить хочу. Не стала вас прерывать.

Арчи не оборачивается. Чуть наклоняется, хватает бутылку с бренди со столика и наливает себе в стакан. Хватает его и снова откидывается на спинку кресла, расслабляясь.

— Так это она?

Я ловлю на себе похотливый и жадный взгляд. Сильнее кутаюсь в ткань и смотрю на мужчину впереди меня. Восточной внешности, темноволосый, бородатый. Вижу впервые. Хочу спрятаться, убежать, а он только сильнее взглядом своим сжигает. Раздевает. И уже во всю имеет.

— Понятно, какого хера понравилась Волкову. В постели небось ядерная… Была у меня одна рыженькая… Такое вытворяла, — он разливается громким гоготом, а я только сильнее стискиваю ткань и пячусь назад.

— Эта не умеет абсолютно ничего, — и опять Арчи говорит обо мне так, как об обычной вещи. Как будто меня тут нет. — Даже сосать.

— Хочешь, научу? — мерзко усмехается. — Прямо сейчас.

Арчи хмыкает.

А я смотрю на него с какой-то надеждой.

Он же не отдаст меня другому мужику, да?

Он ведь сам говорил это в машине! Что не отдаст!

— Делай, что хочешь. Пока я пьян, я добр, — звучит роковой ответ. Что молотом прилетает в сердце.

Нет…

— Я знаю, — усмехается мужик. Снова переводит на меня взгляд, полный похоти. Отвратительный. — Иди сюда, крошка.

Он манит меня к себе рукой.

— Н-е п-пойду, — вырывается с искусанных губ. Делаю неловкий шаг назад. Путаюсь в простыне, но выравниваюсь.

— Непослушная, — довольно произносит. — Мне нравится.

Встаёт со своего места.

— Оставь, — Арсанов неожиданно взмахивает рукой. — Сама подойдёт.

Только под дулом пистолета.

— Диана, давай, не заставляй нас ждать.

Незнакомый мужчина садится обратно в кресло и не сводит с меня горящих глаз.

— Поторопись, — угрожающие нотки в голосе Арчи хоронят любые чувства внутри. И пробуждают страх. Никчёмность.

Вынуждает чувствовать себя жалкой.

Я делаю шаг вперёд. Ещё один. И ещё. Встаю возле них, и, пока тело бьёт нервная дрожь, произношу:

— Арчи, я же…

— Смотри на него, — указывает пальцем на своего друга.

Сглатываю рвущиеся наружу слёзы из-за того, что сейчас произойдёт. Наблюдаю за Арчи, что полностью безучастен.

— Смотри, — с нажимом.

Я опускаю взгляд вниз. На извращенца.

— Я передумал. Сегодня он будет зрителем. Прости, друг, но пока только посмотри. Слушайся, Ди.

Ди.

Слушайся его.

Не могу. Почему он заставляет меня это делать?!

Опять сосать ему при ком-то?

— Опять? — губы трясутся, голос срывается, а я сама не верю в то, что слышу.

— Простынь выкидывай, сучка, — сильный шлепок по заднице выводит из мимолётного ступора. — Хочу всё видеть.

Холодные пальцы сильнее вжимаются в простынь.

— Не перегибай. Я не разрешал её трогать.

Мне хочется выдохнуть. Что хотя бы меня трогать никто не будет. Только этот урод.

— Но поторопить её нужно. Знаешь, Ди, мне пришла новая информация о том детском доме… — внезапно раздаётся рядом.

Руки сами падают плетьми вдоль тела. Сердце замирает, а лёгкие лишаются воздуха.

Ткань небрежно летит на пол, оставляя меня обнажённой.

Это конец. Он так быстро разгадал мою маленькую слабость, которой может пользоваться. Хотя, пистолет тоже бы сгодился. И, наверное, только из-за маленькой сестры, которую он может найти, я всё ещё хочу жить.

И только поэтому дуло пистолета сработало бы безотказно.

— Она у тебя дрессированная? — глумится сукин сын. Опускает огромную ладонь мне на ягодицу, и я с силой закусываю губу до крови. Морщусь.

И, когда он мнёт мою попу своими пальцами, хочу завыть.

— Скажи ему, чтобы перестал, — выпаливаю.

— И характер показывает…

Я смотрю на Арсанова, что наблюдает за рукой на моей ягодице.

— Да, показывает… — опасно тихо проговаривает. — Повернись ко мне полностью.

Я обхватываю себя руками. Поворачиваюсь к нему передом и выдерживаю его взгляд, что скользит с груди по стройному животу вниз. На то, что находится у меня между ног.