Замуж за босса

Но перед тем, как закрыть за собой, слышу еще кое-что:

— Я просто хотел прервать твой затянувшийся целибата. Ты слишком долго отходишь от Маринки. Это недопустимо.

Вот! Я так и знала! Маринка — это, скорее всего, та самая блондинка с бордовыми чемоданами, бывшая любовница.

— Илья, ты лезешь не в свое дело, — слова босса звучат глухо за дверью.

— Нет. Это мое дело. Ты посмотри, какая цыпочка твоя Майская, а ты от нее избавляешься. — Майская, это если что, я. — Я и правда заберу ее в свой отдел, раз не оценил.

И опять грохот. Потом шипение шефа:

— Даже не смотри в ее сторону, — слышно очень плохо, похоже, Евгений Витальевич подошел совсем близко к менеджеру.

Раздаются шаги, и я бросаюсь к своему месту, дабы не получить дверью в лоб. Как раз вовремя. Она открывается и появляется Илья.

— Всё, всё. Я понял тебя. Займусь подбором немедленно. — Подходит ко мне и опять изучает. Да что ему надо? К нему я точно не пойду работать. Лучше уж к Туманову. Хотя… тут ближе к Шоргину… — Эх, Майская, чем же ты не угодила, а?

Он наклоняется над моим столом и срывает с носа очки. Не успеваю перехватить и немного пугаюсь подобного поведения.

— Илья, ты плохо слышишь? — раздаётся голос шефа, сам он стоит в дверном проеме, сложив руки на груди, и смотрит с такой угрозой, что мне хочется сползти под стол и спрятаться.

— Ухожу.

Я получаю назад очки и подмигивание. Черт! Что ему надо?

Он выходит, а шеф громко хлопает своей дверью. Ну вот. Я-то чем провинилась?

Глава 9

Однако планам Евгения Витальевича не суждено было сбыться. Всё началось с его звонка той же ночью.

— Александра, простите, я в курсе, который сейчас час, но… нужно, чтобы вы отвезли меня в аэропорт немедленно.

Что? Едва продираю глаза, чтобы разобрать цифры в правом верхнем углу экрана. Четыре часа! Он с ума сошел?

— Что-то случилось? — выдавливаю вместо матов, падая на подушку. Как же не хочется вставать, ведь я только недавно уснула.

Вчера мы снова гуляли с Игорем после ресторана, и я опять мучилась, не понимая, хочу ли продолжения этих отношений. Разумеется, отрубилась поздно.

— Да. Подъезжайте, объясню.

Положил трубку. Я в шоке с него. Вот так просто: подъезжайте.

С трудом ползу в ванную, умываюсь холодной водой, чтоб проснуться. По-быстрому завариваю себе кофе.

Мозг начинает включаться. Наверное, все же что-то произошло. Вряд ли босс стал бы меня тормошить ни свет ни заря просто так без серьезных оснований.

В аэропорт его бы мог и водитель доставить, и такси. Не впервые уезжает. А тут меня вызвал. Странно.

По пустынным улочкам добираюсь быстро. Ждет меня на улице.

— Час назад позвонила мама и сообщила, что отцу стало плохо, — без предисловий сообщает босс, падая рядом на пассажирское место.

— Сердце? — пытаюсь вспомнить, что знаю о родителях шефа. Оказывается, ничего. Как-то этот момент выпал.

— Пока неизвестно. Увезли в больницу. Я лечу туда. — Куда это «туда», не спрашиваю. Уж больно он расстроен. Не видела его таким дерганым ни разу. — Вызвал тебя, чтобы дать инструкции по Туманову.

Ах вот в чем дело.

Всю дорогу объясняет суть нашего сотрудничества с компанией, которая с недавних пор стала принадлежать Машкиному жениху. Я даже узнаю подробности: Евстигнеев передал ее Никите безвозмездно. Самая крупная фирма из имеющихся «чистых» в его распоряжении. Виталий Эдуардович внезапно стал честным и ответственным человеком, по-тихому начал избавляться от сомнительных предприятий и узаконивать все, что можно узаконить. Часть просто ликвидировал, часть передал на откуп от криминального сообщества, дабы не трогали ни его, ни племянника.

Никита покинул высокий пост в фирме своего друга Андрея Воронцова и отправился в свободное плавание. А нашей компании данное направление сотрудничества было весьма интересно.

Теперь мне предстоит взять начальный этап почти полностью на себя.

— Я уже отдал распоряжение Романову, Ветровой и Жданову. Они поддержат, можешь на них рассчитывать. Я буду по мере возможности на связи.

— Надеюсь, все обойдется, и вы скоро вернетесь, — выдаю дрожащим голосом. Мне немного страшно. Слишком большая ответственность. И главное — стыдно ударить в грязь лицом. А вдруг, если я хорошо справлюсь, он все же изменит свое решение.

— Будем надеяться.

В аэропорт добираемся быстро. И только за стойкой регистрации узнаю, что летит шеф ни куда-нибудь, а во Флориду.

— Не знала, что ваши родители не в России.

— Обычно здесь. Но весной укатили туда. У них там домик на побережье, периодически меняют дислокацию. То тут, то там.

Как это необычно. Видеть его не сильным, серьезным бизнесменом, а простым человеком, который безумно волнуется за отца.

Я вот за своего не очень переживаю. Его не было в моей жизни двадцать лет, а когда появился, я даже еще не успела толком понять, что к нему испытываю. Пока что нечто похожее на уважение к новоиспеченному мужу матери, который помог ей справиться с трудностями. Но любви, как таковой не ощущаю. Особенно если учесть, что по-прежнему злюсь — ведь когда-то, двадцать один год назад, она по его вине оказалась одна с ребенком на руках.