Замуж за Чернокнижника

Проникает в меня нежно, уверенно, не спеша. Он позволяет мне почувствовать каждый миг нашего с ним единения, даёт мне понять, что я создана для него. Уже не удивляюсь его выдержке и наслаждаюсь им. Он врывается в меня всё глубже, быстрее, всё более жадно.

— Какая ты тугая, — шепчет в порыве, изнемогая от страсти.

Он ждёт, когда неотвратимая вторая волна накроет меня с головой, низвергая в пучину чувственной эйфории, чтобы улететь вместе со мной от сладкого наслаждения. Мой стон и его стон, мой удар сердца и его удар, мой вдох и его выдох в унисон, тесные объятья и нежные, мягкие ласки — так душа тянется к душе, так нас объединяют желание быть вместе и любовь.

Немного позже, когда мы пришли в себя от очередной вспышки страсти, помноженной на счастье, я обратила внимание на его повязку. Приподнялась, легко коснулась пальцами бинта, обеспокоенно спросила, глядя ему в глаза:

— Болит?

— Нет, — вижу, как он улыбается.

Рана оказалась поверхностной. Пуля каким-то непостижимым образом прошла по касательной, оставив царапину на левой стороне в области сердца.

— Тебя ведь могли убить, — содрогаюсь от ужаса, добавляю:

— Прости меня, — и замечаю, как его улыбка становится хитроватой.

— Могли… Но бесы помогли, — и, увидев мой недоуменный взгляд, поясняет. — Они оказались не готовы легко отказаться от тела, доставшегося им для возмездия. Немного изменили реальность.

Я вспомнила того, другого Алана и вздрогнула, моё сердце забилось чаще. Ни за что бы не хотела там оказаться вновь, и ему, скорей всего, неприятно об этом вспоминать.

— Что случилось, Юлёк?

— Неважно… — ответила ему и снова оказалась под ним.

Он навис надо мной, глаза сердитые.

— Юлёк, недомолвки не раз приводили нас к неприятностям. Будешь дальше молчать, и я тебя выпорю, — мои глаза расширились от удивления. — Сначала ремнём, потом во всех непотребных позах и не посмотрю, что ты беременна.

— Уверена, в позах мне понравится больше, чем ремнём, — пискнула под ним, пытаясь сменить его гнев на милость, и растерянно отметила про себя, что обрадовалась и… возбудилась? Да, мне приятно его желание вести наши отношения! Как это здорово — иметь возможность довериться умному, сильному, любящему тебя человеку.

— Рассказывай, что тебя обеспокоило, — потребовал вип-командир.

— Там, вчера, когда я подошла к тебе… Другому… Это ты проверял меня на доверие и любовь?

— И да, и нет, Юлёк, — серьёзно ответил он. — Я был ими, они жили мной. Высшая форма одержимости.

— Ты бы вернулся, если бы я не пошла туда? — Снова поёжилась, вспоминая сумрак.

— Планировал, — Алан хитро улыбнулся. — Мой дух отдыхал в защитном поле, которое создал для меня Орден.

— То есть ты… специально… меня… туда? — я медленно начала закипать.

— Ну как тебе сказать, — лукавые огоньки в глазах подсказали, что этот вип-жучара меня проверял! — Перед тобой была моя худшая сторона, — он нежно поцеловал меня в сомкнутые губы и посерьёзнел. — На самом деле, если бы не твоя жертва во имя доверия, всё могло бы закончиться гораздо плачевнее. Твоя любовь придала мне сил.

Вспомнила розовое свечение, которое уберегло меня от Легиона, и улыбнулась ему.

— Там я увидела и твою любовь…

— Что ты увидела? — вдруг нахмурился он.

— Любовь…

— Где увидела?

— Розовую дымку, укутавшую меня от них. Там, в темноте….

— Оооо, Юленька, — многозначительно произнесло любимое вип-коварство, — ты меня беспокоишь… По-моему, тебя надо показать врачам.

Он на что намекает? На сумасшедший дом? Это кому ещё туда надо — одержимость, раздвоение личности! А я всего лишь что-то там увидела, неизвестно где! И взорвалась изнутри, вылезла из-под него и запрыгнула сверху, готовая устроить ему «тёмную».

— Каким ещё врачам? Алан, чёртов вип! Ты хочешь сказать, что меня не любишь и мне всё привиделось?

Он весело засмеялся:

— Ну ты же беременна, я беспокоюсь, — сделал вид, что другое имел в виду.

Быстро сел, прижал к себе крепче, полностью укутав своими объятьями. Нежно прикоснулся губами к моему виску и горячо зашептал:

— Люблю, Юлёнок. Сильно люблю, — шёпот сменился ворчанием. — Но ещё раз меня не послушаешь или сбежишь… Пеняй на себя. Я тебя предупредил.

— Не сбегу, но…

— Юля, — услышала угрожающий рык.

— Я вообще-то есть хочу, — надулась, закапризничала, нахмурилась.

Я же беременна! Имею полное право. Попал ты, мой любимый вип! Весело засмеялась.

— Ух, точно! — Алан тут же слетел с кровати, сметая с неё и меня. — Быстро в душ и завтракать. Или обедать, — улыбнулся, награждая поцелуем мою переносицу. — Я даже не знаю, который сейчас час. Времени рядом с тобой просто не существует.

Дальше меня пытались накормить за двоих, посмеиваясь над моими попытками отвертеться. Такими темпами я превращусь в маленькую беременную хрюшку с последующим перерождением в дойную коровку. Омлет, бекон, сыр, йогурты, чай без молока. Интересно…

— Алан, скажи мне, пожалуйста, — задумалась, пережёвывая кусочек булочки.

— Ммм?

— Вот от колдовской магии молоко киснет.

— И что?

— Нашему ребёнку придётся кефир из моей груди сосать? — прыснула со смеху, заметив, как он чуть не поперхнулся от неожиданности моего мышления.