Замуж за дракона, или Пособие по неприятностям

Глаза заливало потом от волнения, страха за роженицу и мыслей, что в этот раз я никак не могу облажаться. Ни за что.

Жеребёнок из родовых путей появился, окружённый бело-синим пузырём.

Обычно «рубашка» сама лопается или лошадь разрывает зубами, но это сделала я – лопнула пузырь.

Тут же взяла чистую простыню и положила на неё малыша. Освободила дыхательные пути от слизи, перевязала пуповину и перерезала её. Место разреза обработала смесью, похожей на наш йод.

Энергично обсушила детёнышу кожу, обтерев его простынями. Такой массаж-обтирание усиливает его дыхательные функции.

Малыш активно задвигал ножками, открыл глазки и слабенько запищал.

— Да, вот так мой хороший, — выдохнула я.

Но пока ещё не всё было закончено.

Подложила жеребёнка к лошади, которая тут же обнюхала его и принялась активно облизывать своего малыша.

— Хорошо. Всё хорошо, — сказала я. — Сейчас произойдёт запечатление. И она будет хорошей мамой.

Вытерла рукой выше кисти пот со лба и сказала:

— Поставьте ей воды, дайте корм. И в первые часы никто не должен заходить в денник. Не нужно подглядывать и постоянно проверять лошадь и жеребёнка. Не мешайте проявлению нормального материнского поведения.

Конюх с помощниками подхватили тряпки, вёдра и выгнали всех.

Лошадь со своим детёнышем находилась в чистом, сухом и тёплом деннике.

Ей было хорошо тут.

Когда я уходила, то оглянулась и увидела, что вороная кобыла смотрит на меня, потом она моргнула и вернулась к своему жеребёнку.

Ну хоть что-то хорошее у меня получилось.

А во дворе меня встретили бурными овациями, свистом и поздравлениями.

— Это просто чудо, Женевьева! — приобняла меня Аиша. — Никогда бы не подумала, что ты и правда способна на подобные геройства.

Пожала плечами. Говорить не было сил, я так переволновалась, что ощущала себя выжатой, как тот чёртов лимон после соковыжималки.

— Мы все благодарны вам, несса Женевьева, — говорили все драконы, обступив меня. — Обычно женщины не желают помогать в таких вещах, а вы смело взяли на себя ответственность и у вас всё получилось…

А у меня вдруг закружилась голова.

Почему-то мир неожиданно перевернулся. Стало как-то странно внутри, словно я начала отделяться от собственного тела…

Попыталась что-то сказать или сделать шаг, но не смогла…

Услышала только взволнованные крики:

— Несса!                            

— Женевьева!                   

И только тьма накрыла меня блаженной тишиной.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                     

* * *

Женевьева                          

Пришла в себя и ощутила сильную боль в голове, да и во всём теле.

Голова моя болела как при жёстком похмелье, а тело, будто его хорошенько попинали, потоптали, а потом ещё и закидали камнями.

Вдобавок, меня трясло, как в лихорадке.

Было очень жарко, будто в бане.

Тело ощущалось как неприятное и влажное от пота нечто. И простыни хоть отжимай.

Во рту — пустыня. Очень сильно хотелось пить. А потом напившись, можно уже и сдохнуть.

Боже, я что, простыла?                  

Помню, что приняла роды у лошади, потом вышла из денника и мне стало дурно. Закружилась голова... и на этом всё.

Негромко простонала, жалея себя, и приложила ладонь ко лбу, чтобы проверить насколько сильный у меня жар.

Лоб мой не был горячим…      

Мой лоб адски пылал и был раскалённым, словно доменная печь!

— Что за…? — просипела я. А горло будто песком набили.  

Попыталась сесть, но от сильной боли в теле упала на кровать.

Покосилась в сторону окна и нахмурилась.

Сквозь плотно задёрнутые шторы пробивались солнечные лучи.

Интересно, сколько я провалялась в отключке? Час? Два? Или больше?

И никого рядом... Даже Аид куда-то исчез. Ему давно уже не до меня. Променял любимую хозяйку на местных драных кошек.

Всхлипнула и почесала вдруг сильно зачесавшуюся голову…

— Что?.. — выдохнула поражённо, когда у меня в руке остался приличный клок волос.

Посмотрела на свои волосы, зажатые в моём дрожащем кулачке, и уже двумя руками провела по волосам и мои роскошные, пышные, длинные и здоровые волосы кусками остались у меня в руках.

В ужасе раскрыла рот и захлопала в недоумении округлившимися глазами-блюдцами.

А вот это уже ни фига не смешно!

Преодолевая дикую боль в теле, стеная и подвывая, выбралась из влажной кровати и, шаркая ногами, точно трёхсотлетняя старуха, держась двумя руками за стенку и предметы мебели, добрела до зеркала. Выдохнула, успокаивая дыхание.

Как будто я преодолела километровый марш-бросок.

Потом подняла взгляд на своё отражение...

На меня из зеркала глядело чудовище, в глазах которого застыл немой вопрос, заплескалась паника, и отразился дикий ужас. 

Глава 28

* * *

Женевьева                      

…Уже на протяжении десяти минут, а может и несколько часов, или целую вечность, я стояла без движения, тупо глядя на своё отражение. Со стороны я казалась спокойной, даже несколько отрешённой, но на самом деле горькие чувства мучительно захлестывали меня, раздирали в клочья мою душу, заставляя сердце, бешено стучать в груди, а ладошки —  ещё сильнее потеть.

Мои широко раскрытые глаза были наполнены резкой иступлённой болью.   

В отражении на меня смотрела Я – Женевьева, от красоты которой остались лишь воспоминания и жалкие намёки.

Голова плешивая.                 

Кажется, процесс выпадения волос не остановить и в скором времени я стану абсолютно лысой!