Замуж за дракона

— Ладно, — вздохнул он, — только через пять минут я пойду за тобой, если ты не вернешься. А пока накатаю жалобу в консульство.

Я вернулась быстро, Алекс как раз отправил письмо, завел машину и стал разворачиваться. Посмотрел на меня и на пакеты в моих руках.

— А лимонад где? — спросил он.

— Что? Ох, черт!

Я набрала пирожных с орехами, пахлавы в меде, макадамии и еще всякого. Что угодно, только не лимонад. Пока ждала, когда рассчитается девушка передо мной на кассе, я припала к витрине со сладостями и забыла обо всем на свете. Мысли занимали только орехи.

Все еще посмеиваясь, Алекс подрулил к ресторану с едой на вынос и заказала три порции холодного чая.

Ладно, еще чизбургер. И фри с мороженым. Острый соус? Давайте!

Потом мы, наконец, поехали домой.

Я выпила и съела все, и когда вышла из машины в гараже, то даже булькала при ходьбе, но в туалет по-прежнему не хотелось.

— Воды? — спросил Алекс, когда мы вошли в дом.

Я покачала головой.

— У меня и так ощущение, что сейчас из ушей польется.

И действительно, тут что-то рядом явственно зажурчало.

— Это что за звук?

Едва сдерживаясь от хохота, Алекс показал экран своего телефона.

— Журчание реки, — прочла я. — Как помочь вашим карапузам сделать свои маленькие дела на горшке. Ну спасибо!

— И как, все равно не помогает?

— Нет!

— Ладно, давай отвлечемся и распакуем тесты?

— Давай.

Глава 8

Алекс донес пакеты до кабинета на первом этаже и вывалил их содержимое на ковер перед камином. Мы зашуршали коробочками и инструкциями.

— Написано, что лучше делать утром, — прочла я.

— Возьми тогда мой, тут написано, что можно делать в любое время, поскольку он сверхчувствительный.

— А с этим что делать? — показала я на гору упаковок и инструкций.

— Можно сжечь, — предложил Алекс, указывая на камин.

Он сложил картонки, поднес специальную зажигалку и поворошил угли. Поработал кочергой, распределяя топливо в камине. Все это время я сидела рядом, подтянув ноги к подбородку. В туалет по-прежнему не хотелось.

Алекс закончил с камином, вернул все на место. Что-то полистал в телефоне, и я ждала снова звуки Ниагарского водопада или что-нибудь подобное, но вместо этого он опрокинул меня на ковер, вовремя подставив свой локоть мне под голову, и стал целовать меня.

И как только я расслабилась, целиком отдаваясь его поцелую, рука Алекса скользнула ниже, добралась до моих ребер… и он стал меня щекотать!

Я выгнулась от хохота, с трудом выдохнув, пока его пальцы пересчитывали мне ребра:

— Что ты… делаешь?

— Написано, что если сильно смеяться от щекотки, то можно захотеть в туалет.

Я снова неверяще хохотнула, а потом подпрыгнула и с криком «Помогло!» понеслась в ванную. Меня остановили только хохот Алекса и крик: «Ты тесты забыла!»

Пришлось вернуться. Взять охапку тест-полосок и исчезнуть.

Спустя пару минут я вернулась. Тесты остались ждать результата в ванной.

Я опустилась на ковер рядом с Алексом.

— Теперь надо чуть-чуть подождать.

— У меня есть одна идея, как скрасить ожидание, — прошептал он и снова коснулся моих губ.

Он опустил меня на ковер, а я обвила руками его шею.

— Ты же говорил, что сегодня тебе надо отдохнуть.

— Похоже, уже отдохнул, — выдохнул он в шею, обдавая жаром.

Нависая надо мной, он целовал невесомо и бережно — в щеки, лоб, губы, шею. Я потянулась к нему бедрами, нашла его губы и проникла языком в его рот.

Он сжал мою грудь через одежду, и я вскрикнула, таким сильным и острым было это ощущение. Грудь словно переполняло изнутри, и я впервые почувствовала, какими болезненными стали соски. Их ощутимо покалывало, пока Алекс ласкал их через одежду.

Даже утром эти движения не ощущались так, как сейчас.

Алекс, впрочем, быстро убрал пальцы с сосков и накрыл всей ладонью сначала одну грудь, потом другую.

— Я думал, мне показалось… Они стали больше, — прошептал он. — Мягче…

Задрал мою футболку и стал целовать грудь, минуя соски, которые болезненно реагировали на такое отсутствие внимание со стороны Алекса. Хотелось, чтобы он втянул их в рот и поиграл ими на языке, и одновременно с этим не хотелось, поскольку приятные ощущения граничили с раздражающими.

— Детка, что не так? — он легко поцеловал меня в губы и навис над моим целом.

— Соски… — выдохнула я. — Они…

— Они великолепны, — шепнул мне Алекс. — Так призывно торчат, посмотри на них…

— Они болят!

— Ясно, мэм. А когда я делаю так?

Он стал аккуратно целовать грудь, подбираясь ближе к центру. А после медленно провел языком по ореолу, глядя на меня, и я выгнулась от удовольствия.

Удивительно, что раньше пульсация удовольствия явственно ощущалась только между ног, а теперь оба соска пульсировали так, что меня разрывало на части. И одновременно с этим я понимала, что касаться их строжайше запрещено. Это было схоже с ощущениями, когда в детстве ковыряешь ранку от выпавшего зуба языком — и приятно, и больно. Только сейчас ощущений, конечно, было в сто крат больше. И они были куда запретнее.

Алекс провел губами по животу до пупка и вернулся. Меня словно поджаривали на медленном огне.

— Хочу тебя, — захныкала я. — Больше не могу терпеть.

— Правда? — удивился он. — Но мы ведь только начали.