Замуж за принца любой ценой (СИ)

Значит выбор такой — жизнь Тавиша или ее счастье. Страха не было, даже слез не было. Только холодное понимание — что выхода нет. Ловушка захлопнулась.

Адель посмотрела на Роналда. Он как-то помрачнел, насупился, скрипнул зубами. Ему тоже не нравится? Он и этого не знал?

Уж от Роналда помощи точно не будет.

— Что ты хочешь, дядя?

Ангус кивнул на бумагу, лежащую на столе.

— Сейчас ты возьмешь и подпишешь это. Согласие на психокоррекцию. Твоего слова мне мало, нужен документ с подписью. После этого Роналд сделает так, что ты Йоана забудешь. Не совсем, конечно, но он перестанет хоть что-либо значить для тебя. Исчезнут все связи, все личные воспоминания, все разговоры наедине, все, за что можно уцепиться. И всем сразу станет легче.

Адель взяла бумагу, попыталась прочитать, но поняла, что буквы прыгают перед глазами, она не в силах осознать и двух слов.

— Подождите, милорд… — Роналд тоже поднялся на ноги. — Мы говорили с вами, что я порву связи. Но о том, чтобы полностью уничтожить воспоминания — речи не было. Это очень серьезная работа, боюсь, я не справлюсь. Манипуляции с памятью очень опасны. Можно убрать одно воспоминание, но если целую серию… большой риск навредить. Я не хочу, чтобы моя жена стала такой же, как моя мать. Что мне потом с ней делать?

Он не хочет?

Он действительно не может, или…

— Что ж, — пожал плечами Ангус. — Постарайся сделать все аккуратно. Не навреди. Это в твоих же интересах. Главное, чтобы она была в состоянии выйти за тебя замуж и родить тебе сына. Дальше можешь делать с ней что хочешь. Согласие у тебя будет. Можешь ее даже убить и выбрать себе новую жену.

Он ухмылялся.

А вот Роналд даже побледнел.

— Как вы можете, милорд?! Она ваша племянница!

Пожалуй, за это она Роналду будет даже благодарна. Хоть какая-то попытка…

Но Ангусу все равно.

— Она дочь Лилиас. А Лилиас всегда была дурой. Меня интересует только благополучие моих детей. Меня интересует кровь Тандри в королевской ветви. Признание. Но никак не счастье Адель Мор.

Он подошел, встал у Адель за спиной. Его рука легла на ее шею. Горячие пальцы рисуют узоры на коже… легкое покалывание… у основания затылка… Он надавливает… едва ощутимый толчок. И все. На мгновение к горлу подкатывает тошнота, но все проходит.

Метка?

Она уже в ней…

— Подписывай, — говорит Ангус.

Адель подписывает.

Ноги подкашиваются, слабость во всем теле.

Главное помнить — в будущем она сможет все изменить. Она сможет вернуться и все исправить. Нужно только понять как. Возможно, она еще найдет ответ. Обязательно найдет. Она вернется…

Все будет хорошо. Обязательно.

От ее невольной улыбки дядю передергивает.

— А ты, — он делает знак Роналду. — Давай, за дело. Пора заканчивать уже.

Роналд смотрит на нее, и, кажется, только сейчас понимает во что ввязался, и как все серьезно.

— А если я откажусь? — чуть хрипло спрашивает он.

«Тогда она умрет», — сейчас скажет Ангус.

— Тогда тебя будут судить, — говорит он. — Ты уже влез в это дело по уши, Роналд… Твое Высочество! — Ангус ухмыляется. — За попытку убийства. Ты неоднократно пытался убить своего брата. И в Несбетте, и палатка тоже загорелась не сама. Ты подослал человека повязать ленту с ядом. Да, у меня есть свидетели, не сомневайся. Ты заставил лучника выстрелить в мормэра Уинка, а это особенно тяжкий грех. Как ты думаешь, что с тобой будет, если все это станет известно?

Роналд молчит, только до хруста сжимает зубы. Кажется, он готов Ангуса придушить.

— Делай, — говорит Ангус.

24. Турнир

Потом Адель помнила плохо.

И даже не могла понять, что с ней случилось. Все как в тумане. Она потеряла сознание? От чего?

Рон нес ее на руках через весь замок, осторожно прижимая к себе. Было немного тревожно, но тепло… Она прижималась щекой к его груди и слышала как часто колотится его сердце.

Что случилось?

Куда он несет? В ее комнату?

Уже почти на пороге к ним подбежал напуганный Тавиш. Попытался было ее у Рона отобрать, но Рон не отдал… У Тавиша ранено плечо, это Адель помнила. Ее тоже ранили?

Потом ее уложили в постель. Принесли горячий ягодный морс…

Тавиш держал ее за руку.

В каком-то полусне Адель слышала, как они разговаривают где-то рядом. Тавиш говорит тихо, а Рон иногда срывается на повышенные тона. Рон всегда нетерпелив… «У меня достаточно причин ненавидеть его, но это переходит все границы». «…нет, отец не должен знать». «Я все, что смог…», и «…плечо… будь осторожен…» И что-то еще, уже о ней, но тише.

Адель изо всех сил пыталась сложить эти обрывки во что-то осознанное, но у нее не выходило.

Такой туман в голове… неудержимо клонило в сон.

* * *

Когда она проснулась, светило солнце.

Тавиш спал рядом в кресле, смешно поджав под себя ноги.

Что вчера случилось с ней?

Она помнила, как утром они ходили на поле, как говорили о чем-то… сейчас уже сложно сказать о чем. Как кошка выскочила на поле, вскочила на спину лучника, стрела сорвалась… Тавиш успел прикрыть ее, иначе… но его ранили. Можно было бы испугаться этих воспоминаний, но спящий Тавиш выглядел вполне живым и здоровым, только чуть бледным…

Адель села на кровати.

Стоило пошевелиться, и голова раскалывалась.