Замуж за принца

Флора обеспокоенно перевела взгляд с короля на королеву, а затем на меня. Таким образом, переглянувшись, мы с ней стали союзниками, молчаливо пообещав друг другу сделать все необходимое для того, чтобы помочь королеве избавиться от терзаний из-за совершенного ею греха. Несмотря на заверения короля, я не чувствовала себя в большей безопасности, чем в мгновения, последовавшие за тирадой Миллисент. Я слишком хорошо знала ее коварство и умение подчинять других своей воле. Несмотря на всю ненависть, которую я испытывала к ней за то, что она сделала с моей госпожой, я не была готова присягнуть перед Господом, что свободна от ее влияния. Она знала мои слабости, как никто другой, и я не сомневалась, что она без малейших колебаний использует их против меня.

— Эта ведьма нас не уничтожит, — поклялся король.

И все же, посеяв семена недоверия и страха, Миллисент уже принялась именно за это.

7 Новое начало

Костры полыхали всю ночь, обжигая небеса своим вызывающим заревом. Все прялки замка разбили и сожгли во дворе, а на следующий день в знак верности королевской чете женщины Сент-Элсипа притащили свои собственные прялки к подножию холма за воротами. Эта куча скоро переросла самых высоких мужчин, и к ней приставили лестницы, чтобы взгромоздить прялки, прибывшие последними, на ее вершину. На заходе солнца я присоединилась к группе фрейлин, сгрудившихся у окон спальни леди Уинтермейл, выходящих на город. Они наблюдали за тем, как стражник вскарабкался по лестнице и поджег всю эту гору прялок. Она горела, с треском рассылая во все стороны фонтаны искр, и я, как завороженная, стояла у окна, глядя на это поистине трогательное зрелище. Глядя на пустую и тихую мастерскую королевы Ленор, я оплакивала все, что мы утратили, но надеялась, что это буйство огня за стенами замка покажет Миллисент, где бы она ни находилась: все подданные короля сплотились в борьбе с ней.

Однако на следующий день я услышала, как группа лакеев перешептывалась относительно того, что предосторожности короля зашли слишком далеко.

— Он приказал разрушить церковь Святой Агреллы, — произнес слуга, которого я часто видела у двери Зала Заседаний. — И монастырь тоже. До самого основания. Король утверждает, что это любимое убежище леди Миллисент, и он не допустит, чтобы она там скрывалась.

— Я не меньше всех остальных желаю ей смерти, — вступил в разговор второй парень, — но разве это оправдывает разрушение дома Господня?

— Его не просто разрушат, — отозвался первый собеседник. — Его должны поджечь, а потом оставить гнить. Он так и сказал: «Я хочу, чтобы там не осталось ничего, кроме выжженной земли». Вот посмотришь, северяне ему это припомнят.

Заметив, что я остановилась и прислушиваюсь, он резко замолчал. Я поспешно отвернулась, пряча от них свое лицо, потому что не хотела, чтобы по замку распространились слухи о том, что я с облегчением улыбалась, услышав об уничтожении церкви. Я не сомневалась в том, что семейство де-Роли, вероломные родственники короля, которые постоянно мутили воду на севере страны, объявит эти действия святотатством. Но даже самые последовательные сторонники короля могли воспринять их как оскорбление.

Если король надеялся успокоить мою госпожу, стерев с лица земли вход в забрызганное кровью подземелье, его действия не возымели желаемого эффекта. Она настаивала на том, чтобы Роза спала в ее кровати, вопреки желаниям фрейлин и короля.

— Я не желаю, чтобы она воспитывалась, как крестьянка, — возмущался он. — Ее пора перевести в детскую.

— Нет, еще слишком рано, — умоляла королева Ленор. — Она еще очень маленькая.

Увидев страдальческие глаза короля, я поняла, что он уступит жене.

— Я обещаю тебе сделать все, что будет в моей власти, чтобы защитить ее.

Он оказался верен данному слову. Количество стражников у ворот замка утроилось. Каждого гостя и каждый груз тщательно проверяли, прежде чем впустить внутрь крепостных стен. Это вызывало недовольство среди торговцев, вынужденных часами ожидать в длинной очереди на дороге, ведущей в замок. Благородные семейства подавали официальные протесты, узнав, что их одежда и багаж также подвергнутся досмотру. Тем, кто обитал в самом замке, казалось, что крепость подверглась осаде. Я почти не покидала королевских покоев, потому что королева Ленор настаивала на моем постоянном присутствии. В последовавшие за крестинами принцессы месяцы я лишь однажды вышла за пределы замка, чтобы посетить крестины новорожденной внучки тети Агны. Я держала на руках малышку Приэллу, касаясь губами ее покрытой пушком головы и вдыхая ее сонный аромат. Я отчаянно сожалела о том, что принцесса Роза не явилась в этот мир в такой же безмятежной обстановке. Приэллу ожидала простая и нормальная жизнь, не обремененная неподъемной ношей королевской ответственности.