Замуж за шейха

— Девочка моя дорогая. Ты отличаешься от других членов нашей сумасшедшей семейки, но это вовсе не говорит о том, что ты не красивая и не очаровательная. Тебе нужно было уехать, чтобы найти себя, и тебе это удалось. Я не знаю, что этот мужчина, этот твой шейх сделал с тобой, но из неуверенной в себе девочки, покинувшей наш дом четыре года назад, ты превратилась в чудесную, очаровательную молодую женщину.

Увидев, что глаза дочери снова наполняются слезами, мать поспешно сменила тему разговора. Они заговорили о мужчинах и женщинах вообще, о любви и браке. Когда Эмили зевнула, мама пожелала ей спокойной ночи и отправила спать. В своей старой девичьей комнате Эмили впервые за последние недели крепко уснула и проспала всю ночь без сновидений.

Бен каждый день рано сбегал из офиса, потому что ему было невмоготу находиться там без Эмили. Все шло наперекосяк, и с каждым днем становилось все хуже. Он ничего не мог найти. Забывал о назначенных встречах. Его голова была занята совсем другим. Он сходил с ума, денно и нощно думая только об Эмили.

Лишь сейчас Бен осознал, как много работы взвалил на нее в офисе. Ему не хватало ее знаний, ее интуиции, ее мнения по тому или иному вопросу. Но дома было еще хуже. Эмили въелась в его кожу, сердце, мозги… Она была везде. Бен десяток раз поднимал трубку, чтобы позвонить и спросить, когда она вернется домой, узнать, как у нее дела, сказать, как скучает по ней. Но страх сжимал его сердце тисками, когда он представлял, как в ответ она говорит ему, что совсем не соскучилась, что никогда не вернется. Почему она не сказала ему в лицо, что уезжает, а оставила эту короткую записку? Почему не разбудила утром, чтобы попрощаться? Почему не хочет оставаться замужем за ним?

Эмили была самой упрямой женщиной из всех, кого он знал. Неужели она не подумала, что он почувствует утром, не найдя ее дома? Он-то считал, что знает ее. Был уверен, что она обрадуется его предложению. Но не тут-то было, она повела себя так, как будто он оскорбил ее.

В один из бесконечно пустых и тоскливых дней Бен бесцельно брел по Монтгомери-стрит, свернул на Третью улицу и дошел до гавани. Он стоял, смотрел на яхты и вспоминал, как они с Эмили ходили под парусом во время медового месяца: как неумело, но старательно она управлялась с штурвалом, как мужественно промолчала, когда ее ударило по голове. Потом они снова ходили под парусом, когда гостили у его родителей, и Эмили чувствовала себя уже заправским моряком. Бен помнил, как ветер развевал ее волосы, ласкал загоревшую кожу…

Вот в чем проблема. Яхты напоминают ему об Эмили. Розы напоминают ему об Эмили. Все вокруг напоминает об Эмили. Он сходит с ума, потому что даже если она вернется от родителей в его дом, то все равно будет упрямо отказываться оставаться за ним замужем, как бы настойчиво он ее ни уговаривал. И он будет вынужден находиться с ней рядом в офисе и дома, зная, что в конце года Эмили навсегда уйдет из его жизни. Заберет все свои вещи из его квартиры, освободит свой стол в офисе и?..

Он больше никогда не услышит ее тихий голос, не увидит маленькую, женственную фигурку, завернутую в махровый халат, и смущенную улыбку за завтраком… Бен никогда не чувствовал себя одиноким, пока Эмили не уехала. А что с ним будет, когда в конце года она покинет его навсегда? Он не может больше бездействовать, он должен что-то предпринять. Но что? Она не станет жить с ним без любви? Но как распознать эту самую любовь? И как тогда называется то, что он чувствует к Эмили?

Бен не узнавал себя. Он грустил, тосковал, чувствовал себя несчастным, не мог ни спать, ни есть. А все она, Эмили! Прекрасно обставленный пентхаус — холодный мавзолей без нее. Работа в офисе не ладилась. Бен целыми днями просиживал в кабинете, глядя в окно и ничего не делая, но домой идти тоже не хотелось.

Почему она не звонит? Почему не поинтересуется, как его дела?

От гавани Бен добрел до Парка Лафайет. Достав мобильный телефон, он позвонил ее родителям в Портленд. Никто не ответил, и в голову закралась страшная мысль — а там ли Эмили? Неужели солгала? Нет, это невозможно. Просто никого нет дома, и это даже к лучшему. Что бы он сказал, подними она трубку?

Бен не знал, куда и зачем идет. Толпы шумных туристов, дрожавших в шортах и сандалиях на промозглом ветру, мужественно выполняли экскурсионную программу, поедая огромные порции мороженого и креветочного коктейля. Мужья и жены, родители и дети… Раньше Бен только бы порадовался, что он не один из них.

Теперь же их вид причинял ему страдания. Он привык гордиться своей независимостью, но сейчас она давила ему на плечи многотонным грузом.