Замуж за старика

Оля не могла взять бразды правления компанией в собственные руки, поскольку совершенно не разбиралась в том, как вести бизнес. Да и сама строительная сфера для нее была дремучим лесом. Отец в этой области чувствовал себя, как рыба в воде. К тому же, у него везде связи. А что есть у нее? Красивыми глазами тут никого не поразишь. Никто с тобой на серьезные темы разговаривать не станет, если увидят, что ты ни бум-бум.

Если сравнивать Олю и Диму, то все-таки у него больше шансов оказаться во главе отцовской компании. Насколько известно, Дима сам владеет предприятием, занимающимся строительством зданий. Правда, деятельность компании отца направлена на обслуживание клиентов премиум-сегмента, а у Димы — среднего класса. Если оба бизнеса соединить, то они дополнят друг друга.

Так, ладно, вернемся к брачному контракту. На первый взгляд прицепиться не к чему, вроде бы ничто не ущемляет прав будущей жены. Постойте-ка, а это как понимать?

— Виктор Степанович, выходит, что после замужества компания моего отца сразу же переходит во владение Димы… Дмитрия Александровича? — Оля оторвала взгляд от договора и взглянула на грузного мужичка, сидящего за отцовским столом.

— Да, такова воля самого Анатолия Павловича. — Кивнул юрист, деловито поправляя огромные очки на носу.

— Мы с Димой этот вопрос обсуждали. И не единожды. — Подал голос отец, сидящий на диванчике рядом с мамой Оли. — Я давно его знаю. Изначально хотел, чтобы он стал моим преемником, а не обычным помощником. Просто не видел смысла объявлять о своем решении заранее. А рассказав все Диме, я понял, что у него нет особого желания полностью взять на себя ответственность за мою компанию. Но я сумел его убедить.

— Мне же ты ничего не удосужился сказать. — Недовольно хмыкнула дочь. — Выходит, Дима никогда не ставил перед тобой ультиматума? Не было условия, что он помогает тебе наладить дела компании, а взамен я стану его женой? — Спросила Оля. Девушка пыталась выяснить у отца подробности. Лучше поздно, чем никогда.

— Ты, скорее всего, вырвала слова из контекста. — Нахмурился Анатолий Павлович, сложив руки на груди.

— Нет уж, ничего не вырывала. Ведь по твоим словам, Дима после нашей с ним первой встречи восхищался мной. Причем настолько, что согласился проспонсировать твой бизнес, если дашь ему добро жениться на мне. — С грустной улыбкой проговорила Оля. — Хочешь сказать, ты не помнишь такого?

— Ну, может я что-то подобное и говорил. Разве теперь это важно? — Равнодушно пожал плечами Анатолий Павлович. Но было понятно, отец пытается отнекиваться.

— Если бы ты тогда все по нормальному объяснил, то не было бы недопонимания с моей стороны. — Спокойно произнесла Оля, хотя внутри бушевал ураган. — Ты же предпочел морально давить, не сказав все, как есть на самом деле. Дак еще и грозился закрыть питомник — дело моей жизни. О своем бизнесе, ты, конечно, успел побеспокоиться.

— Послушай, не нужно сейчас устраивать сцен. — Возмутился Анатолий Павлович, переведя взгляд на Виктора Степановича, который делал вид, что занят изучением бумаг. Отец Оли обратился к юристу. — Будьте любезны подождать в коридоре, пока мы с дочерью не обсудим кое-какие вопросы.

Виктор Степанович не стал перечить, в ту же минуту скрылся за дверью. Удивительно, как такой тяжеловесный дяденька оказался настолько прытким. Как ветром сдуло.

— Зачем жить прошлым, когда нужно задумываться о нынешнем порядке вещей? — Между тем продолжил речь Анатолий Павлович. — Да и не помешает позаботиться о будущем.

— Нет, я хочу слышать правду! Хватит юлить! — Оля не смогла сдержаться, и пошла напролом. — Ты сделал так, чтобы я думала, будто являюсь для Димы призом, который он получит после того, как даст нужную сумму для твоего бизнеса. Оказалось, что ты и его не сразу посвятил в свои планы. — Девушка задумалась, а удастся ли достучаться до сознания папы? — Неужели не понимаешь, что из-за твоего напора я сбежала в деревню? — Продолжала Оля, с каждым разом отчаиваясь. Похоже, разговор ни к чему не приведет. Если бы только отец осознал, что натворил. Но он даже бровью не повел, продолжал сидеть с каменным лицом. — Даже не знаю, на какой более безрассудный поступок я смогла бы решиться в той ситуации.