Замуж. За сводного!

– Действуй, Вася, – придвигаю к нему ноут. – А заодно проверим, как работает наша кибербезопасность.

– Так тут просто, Тимурочка, – вздыхает мой персональный хакер. Лезет куда-то в облако и через минуту запускает какую-то странную программу. Красный шарик бегает по лабиринту. Иногда попадает в лунки. А потом вдруг становится зеленым.

– Все готово, шеф, – Василий с легким поклоном возвращает мне ноут. – Смотри, что хочешь!

Обалдеть! Я потратил миллионы на безопасность информации. А тут за пару минут все вскрыли без всякой подготовки.

Еще минута уходит на то, чтобы найти сегодняшнюю запись. И я в ужасе всматриваюсь в бледное лицо Любы. Слышу спокойную рассудительную речь Аниса. И прекрасно понимаю, почему моя девочка верит каждому слову. Да я бы и сам поверил!

Зажимая рот рукой, Люба выскакивает из кабинета. Это ее и спасает.

– Где ты теперь, Любовь моя? – шепчу, остановив запись. Ожесточенно тру лицо, стараясь хотя бы понять направление, в котором нужно искать мою беглянку.

– Взлетаем, – командую экипажу.

А как только шасси Гольфстрима стукаются о взлетную полосу, снова звоню матери.

– Где она? Удалось хоть что-то узнать?

– Да, – всхлипывает мать. – Люба в больнице. Меня к ней не пускают.

– Как она? – пресекаю пустую болтовню. Закрываю глаза, мысленно успокаивая себя. Главное, Люба! Детей еще настрогаем…

– С Любой и малышом все в порядке, – быстро сообщает мать. – Не волнуйся, мой хороший!

– Охрану приставь к палате. И поговори с докторами.

– Ты у меня дурачок какой-то! – раздраженно бросает она. И я в такие моменты понимаю, почему персонал кличет ее Круэллой. – Меня дальше регистратуры не пускают. Информацию о здоровье давать отказываются.

– Тогда откуда сведения? – рявкаю, не сдерживаясь.

– Этого следовало ожидать, когда имеешь дело с дочками Андрея, – фыркает мать. – Я пока ехала в клинику к Катерине, вызвала Милану. И ей удалось поговорить с Любой и с этой… Катей. Поэтому информация точная.

– Отличная работа, мам, – улыбаюсь я. – Про охрану не забудь. Чтобы ни одна чужая сволочь к Любе не проскочила!

– В этом-то и проблема, сынок, – недовольно цедит маман и добавляет горько. – Милана говорит, что около палаты пост. На этаже тоже. Похоже, Тимур, чужие сволочи – мы.

Глава 32

Тимур

Возвращаясь домой, я всегда смотрю с высоты на родной город. Словно спрашиваю его «ну как ты тут без меня?». Привычным взглядом на подлете нахожу сначала Ангельское, потом, где река сходится с узким ериком, нахожу дом Руслана Годарова. А дальше радостно пялюсь на собственную многоэтажку, безошибочно выцепляя в сером остеклении свои и Любины окна.

«Теперь придется переезжать в Ангельское. Наши квартиры совершенно не подходят для малышей, – размышляю, прикрыв глаза. И неожиданно представляю целый выводок. Губы сами собой растягиваются в улыбке.

«Мы победили, Любушка, – шепчу мысленно. – Ты и я. Это наша с тобой победа. Даже больше твоя, чем моя. Я всего лишь перетер с Алимовым. А тебе удалось обмануть его бойца».

– Едем сразу в больницу, – командую, подходя к мерсу, припаркованному на взлетной. – Дэн, тебя около дома высадим. Все равно по пути. Вали к семье, и чтобы я тебя до послезавтра не видел.

– Спасибо, Тимур Семенович, – бубнит тот, стараясь не показать радости.

– Да ладно, бро! – подмигиваю по-свойски.

– А мне куда, Тимурочка? – подает голос мой суперхакер.

– Садись в тачку, Вася, – киваю на черный бронированный автомобиль. – Мы теперь с тобой не разлучимся.

– Как скажешь, Тимурочка! Как скажешь, – послушно кивает Васятка, нерешительно подходя к Мерсу.

Суровый прыгает на переднее сиденье рядом с водителем. Сзади в похожей машине топит охрана.

– Интересно, кто это такой шустрый у Любаши посты выставил? – размышляю вслух. – И почему не пустили мать, а Миланке разрешили пройти?

– Спроси у Годы. Может, его ребята, – осторожно роняет Макс.

– Навряд ли, бро, – морщусь недовольно. – Кабы был кто-то свой, маман бы прошла…

– Там Катерина заправляет вроде, – усмехается Суровый. – А она твою мать нежно любит.

В голосе сквозит сарказм. Но я не склонен развивать эту тему. Бог судья матери и Андрею.

Из глубины памяти всплывают глупые разговоры. Странные обсуждения – забирать или нет Любу из детского дома. Вспоминаю маленького ощерившегося зверька, внезапно появившегося в нашем доме. И никто из взрослых даже не подумал обогреть бедного осиротевшего ребенка. Мать была занята с Миланой, а Андрею всегда было пофиг. Может, именно тогда я обратил внимание на девчонку. И из своих денег доплачивал Вере, нашей экономке, чтобы она покупала ребенку сладости и игрушки.

Но сердце Любы растопила Милана. Наша мелкая сестрица всех построила на подоконнике. Ни за что не хотела гулять и спать без старшей сестры. И сама Люба инстинктивно потянулась к малышке, оставив в дураках наших родителей.

Нет, я никогда не ошибался на счет матери. Она слишком резка с посторонними. Да и близким доставалось не меньше. Ту же Марину гоняла по пустякам. Не знаю, сейчас кается или нет. Но сдается мне, мамина вина тоже была в этом глупом адьюльтере.