Замуж за царя

– Тока ты! – Я кивнула и стукнулась лбом об стол. Не то чтобы сильно, но, похоже, входит в привычку. – Ты наст-тоящий друг! Ты меня п-понимаешь! И я тебя п-понимаю! Ты меня у-уважаешь! И я тебя у-уважаю! Может, м-мне его соблазнить на фиг? Я такие пр-приемчики знаю! Мня Маринка научила, подруж-жка моя! Она семь раз замуж ходила, у нее черный по-пояс по соблаз-зненью. Говорит, ни один муз-зжик не устоит. Мне за это что светит? Лет сорок тюрь-мы, без пр-рава пер-реписки. У вас с нак-казаниями в-вобще как? Казнят? Со-очтут изменой царю и каз-знят? Как-то не хотелось бы в медовый м-месяц на плахе… Нам это, нам палач не нужен. И как? Как тут жить дальше?

– Мяф-ф!

– О, бабуля!

Мои душевные излияния прервал протяжный стон. Баба-яга собственной персоной стояла перед нами с выпученными глазами.

– Выпученные глаза – явный признак проблем с эндокринной железой, – на удивление гладко и без заикания проговорила я. – Тебе, бабуля, врачу показаться надо. У вас тут врач хороший есть?

Яга глотала воздух ртом, никак закрыть не могла.

– М-р! – В Тимофее взыграло смутное воспоминание о приличиях, он попытался слезть со стола, но лапы никак не упирались в твердую поверхность, подкосились, и он плюхнулся на пузо, едва поднявшись.

– Это ж как же? Это как ты? Это ж где ты нашла? Кто ж тебя надоумил? Бесстыжая! – причитала бабка, заливаясь бордовой краской. – А Тимошеньку ты, змеюка-забулдыга, пошто споила? С пути праведного сбила!

Тимошенька честно предпринял попытку возразить, но конечностями владел плохо и, издав писклявое «Мяв!», упал мордой в валерьянку.

С бабкой творилось что-то неладное, она металась по комнате, сносила все на своем пути, то захлебывалась словами, то несла что-то неразборчивое. Надо было спасать ситуацию. Тимофей блаженно улыбался, развалившись в блюдце с валерьянкой. Наши ряды несли потери. Я с большим усилием вылила остатки настойки в стакан и предложила Яге с самым невинным выражением лица:

– Ты б попробовала. Сразу отпустит. Удач-чный урожа-ай, отличный вкус-с, бу-букет… ку-купаж…

Она остановилась и замерла. В воздухе повеяло скандалом и рукоприкладством. Мне показалось, что реальность замедлилась и наваливалась на меня неизбежной угрозой. Бежать смысла не было, спасения не предвиделось, надежда на чудо тоже таяла на глазах. Откуда-то из желудка поднимался холодок. От зверского взгляда милой старушки я начинала трезветь. Методику Яги можно брать на вооружение в вытрезвителе. Предчувствуя последний миг в своей жизни, я залпом жахнула стакан настойки. Надежда оправдалась. Это помогло. Сразу стало темно, спокойно и уютно! Больше я ничего не запомнила.

Глава 9

Сначала проснулась от жуткой боли в голове. Затем яркий солнечный свет резанул по глазам, словно меня долбанули кувалдой. Боль усилилась. Я даже не подозревала, что могу стерпеть такую боль. Очередное утро в этом мире сопровождалось жуткими физическими страданиями, это уже становилось традицией.

– Господи, как мне плохо! Что-то я перебрала. Или малиновка оказалась крепче, чем я чувствовала, или бутылка больше, чем выглядела. Да, вчера мне не было настолько хорошо, насколько плохо сегодня, хотя результат, в принципе, достигнут. Ни одной мысли в голове нет – им там больно.

Я даже, грешным делом, подумала, вдруг Яга меня побила в отместку за выходку? Ну не может с похмелья болеть все тело. Наверное, это синяки. Оглядеть себя у меня не получилось. Голова налилась свинцом, и поднять ее, пользуясь лебедкой, не смогли бы даже три профессиональных грузчика.

В ногах что-то чавкало, вяло шевелилось и поскуливало. Догадка пришла не сразу.

– Тимоша? – еле выговорила я, сомневаясь, что кот расслышит мой невнятный стон.

– Му, – раздалось страдальческое в ответ. Видимо, на нормальное «мяу» кот сейчас не способен. Неужели от валерьянки тоже бывает похмелье? Или наказание от Яги настигло нас обоих? А потом она, видимо, складировала нас вместе на моей кровати для дальнейшего истязания.

Сзади раздалось шебуршение. Поглядеть, кто там возится, я была не в состоянии, хотя слышала отлично. Малейший шорох отдавался в голове канонадой звуков и необыкновенным разнообразием болевых ощущений. Оставалось надеяться, что это наша бабуля, а не наемный убийца, посланный царской невестой. Вот будет глупо – помереть молодой, красивой и с головной болью. Впрочем, тогда хотя бы мучения эти закончатся. Перед глазами появилась счастливая бабкина физиономия.

– Ну как, ребятки? Вчерась налакались али еще будете? – Яга сияла как самовар. – А то я вам еще настоечки принесла, а тебе, Тимошенька ненаглядный, валерьяночки могу накапать.

– Му, – выдал несчастный Тимофей, примерно то же самое промявкала и я.

Яга поднесла мне крынку, из которой жутко пахло. И чего это все лекарства такие мерзкие на вид и на запах, каких поганок она добавляет туда для ароматизации? Дабы со мной не случилось страшного, я зажала нос.

– Пей давай, – прикрикнула бабуля. – Полегчает.

Я сделала над собой усилие, на вкус зелье тоже оказалось так себе. Я едва сдержала рвотные позывы.