Замуж за царя

– Мимо такого товара просто так пройти нельзя! Преступление! Он тебе сниться станет! Всю жизнь жалеть будешь, что не купил!

А еще сплетничали, советовались, ругались.

Емеля и Несмеяна все любезничали на той же скамейке, будто приросли. Истинно говорят: «Влюбленные часов не наблюдают». Печка подползла к ним уже совсем близко и томно вздыхала, пуская в небо сизые колечки. Но Емеля ее по-прежнему не замечал. Я хотела подойти поздороваться, но решила не мешать влюбленным, а печку поманить к себе издалека. Интересно, она на звук реагирует или на движение? Если жесты понимает, отлично. А если голос? Как ее окликнуть? Куть-куть-куть? Кис-кис-кис? Гыть-гыть-гыть? Бе-бе-бе? Тьфу!

Вот тоже вопрос, за каким лешим мне понадобилась печка? Я с ней разговаривать по душам собралась? Объяснять, что ее и Несмеяну Емеля любит разной любовью, но одинаково сильно? Откуда я вообще знаю, какие отношения связывают Емелю с его самоходным отопительным агрегатом? Было бы, конечно, неплохо привести ее к Яге, но осилю ли я эту транспортировку? Едва я направилась к беленой страдалице, та сиганула от меня, снеся на своем пути двух здоровенных мужиков. Они, как щепки, разлетелись в разные стороны. А Емелина собственность попыхтела прочь. За ней тянулась ярко-голубая нитка. Одеяло, лежавшее на печи, зацепилось краем за куст и теперь распускалось. Я схватила конец нитки и, сматывая его в клубочек, пошла по следу. Одеяла у Емели теперь не будет, если он вообще с печью помирится, так хоть клубок шерсти верну. К моему удивлению, народ на меня внимания не обращал. Действительно, ничего такого, мало ли какая чумная девка по улицам мечется, сматывая нитки? Чего тут особенного? А печка петляла причудливыми лабиринтами, она хорошо знала город. Иногда я сворачивала на такие узкие улочки, что удивлялась, как она тут пролезла. Странно, но никто из прохожих шума из-за печки не поднимал. В погоню не кинулись даже те сбитые с ног мужики. Отряхнулись и пошли дальше. Видимо, за последние пару дней погоня порядком поднадоела, надежда на поимку пропала и награда уже не так прельщала. Вот, в очередной раз повернув за угол, я увидела, как из небольшого дома, крашенного коричневой краской, выходит Забава, невеста царя и дочь отца Лазаря по совместительству. Вчера мне ее Яга показала во дворце. Забава сидела в плотном кольце монахинь, и разглядеть ее как следует у меня не получилось, но я была уверена, это она. Девушка помогала спуститься со ступеней старушке в черном замызганном плаще и остроконечной шляпе, почти полностью скрывающей под широкими полями лицо землистого цвета с длинным носом, загнутым крючком, и узкими дрожащими губами. Забава передала старушке увесистый мешочек, который тут же исчез в складках одежды, и получила взамен небольшой сверток. Хищные глазки зыркнули по сторонам, и старушка удалилась, не попрощавшись. Только сейчас Забава заметила меня.

Я немного растерялась – никак не ожидала увидеть дочь священника в столь странном обществе. Старушка сильно смахивала на ведьму. Забава смутилась, растерялась, потом неловко улыбнулась и вежливо поздоровалась. Мы остались на пустынной улице вдвоем, и нам пришлось заговорить. Сначала робко и неуверенно. Я объяснила суть своего занятия, и Забава предложила составить мне компанию. Очень любезно с ее стороны, поскольку только сейчас я поняла, что печь завела меня неизвестно куда, а я города совсем не знаю. Не встреть Забаву, заблудилась бы.

– Если ты плохо город знаешь, тебе не стоило так опрометчиво сворачивать в незнакомые переулки, – покачала головой девушка. – Это чудесная случайность, что мы с тобой тут встретились. Я по просьбе отца к бабушке Пелагее заходила. Ты видела ее. – Девушка кивнула в сторону коричневого дома. – Церковь заботится о своих чадах. Эта старушка раньше вела греховную жизнь: колдовством занималась, приворотами. На ее совести не одна загубленная жизнь. Отец взялся ее перевоспитывать и пытается вернуть в лоно церкви. Я ему всячески помогаю, как того требует христианский долг.

Представляю, куда послала бы Забаву Яга, приди та к нам с такими благочестивыми намерениями.

– Книги ей ношу про житие святых и дела их благородные, – продолжила Забава. – Ну, деньгами помогаем, конечно. У бедняжки никого, кроме Бога, нет.

Девушка терпеливо шла рядом со мной, пока не кончилась нитка. Печки нигде не было. А мы почти вышли к Торговой площади.

– За печку не надо беспокоиться, – посоветовала Забава. – Она Емелю сама найдет.

Вроде как пришло время попрощаться, но Забава не торопилась.

– Мы с Лукерьей и Матреной хотели встретиться, поговорить, про иноземных невест посплетничать. – Забава задорно подмигнула. Такая разительная перемена показалась мне удивительной, но веселой и приземленной она нравилась мне больше, чем набожной и фанатичной. – Здесь недалеко трактир есть, очень приличный. Еще рано, девушки не подошли, но если ты хочешь, мы можем пока с тобой зайти и их подождать. У нас веселая компания, все будут рады поближе познакомиться.