Замужем за Черным Властелином, или Божественные каникулы

Кстати, решение было принято очень вовремя. Потому как иначе эфирную Илону, гвоздящую злых недругов в храме вполне материальным кадуцеем с традиционными гадюками над стилизованной чашей, мог бы и не пережить!

Дальше все прошло как по нотам. Не считая невыносимой навязчивости русалки, которая клеилась ко мне похуже нового скотча. Но у меня была массированная поддержка в виде зятя и двух детишек кикиморы, которых я сам же и пригласил, как впоследствии выяснилось. Совместными усилиями от Клены мы отбились. Теперь рядом на лавке храпел Кондрад, на мне вольготно разлеглись детишки, а впереди ожидал еще один веселый день в чужом мире.

Подков выковали целых пять! Просили все, нам не дали! — мы хотели их получить про запас. Пользуясь случаем, из нас с Кленой выпустили добрый стакан кровушки. Ну донорством я занимаюсь не первый день, это дело для меня привычное. А русалка хлопнулась в обморок.

— А давайте мы ее тут и прикопаем! — предложили солдаты, добрые и отзывчивые парни. От их слов наворачивались слезы умиления и признательности.

— Чтоб не мучилась животинка!..

— Не оживет? — деловито поинтересовался я у аборигенов.

Богуш приподнял безжизненную руку русалки и засомневался:

— Кто ж ее знает? У нечисти все не как у людей. Может, и вылезет…

Я представил арианэ в виде зомби. Передернул в ужасе плечами. Тогда мне только и остается как прикинуться умертвием и стенать рядом, попрошайничая кружечку крови или берцовую косточку. Брр! Вот еще! Я категорически отказываюсь! Моей психики на то не хватит, и тогда начнутся вышеописанные прелести, а я морально пока не готов стать пациентом ЭТОЙ медицины!

— Хорошая идея, — признался я. — Но пока не будем действовать столь радикально!

— Ради… как? — вытаращился на меня Никодим. — Ну вы, господин, и зверь! Даже мы до такого не додумались!

— Это они о чем? — недоуменно спросил у подошедшего Кондрада.

— Это они думают — ты заклинания читаешь, — хмыкнул зять, брезгливо рассматривая русалку в обмороке.

Мы уж было собрались сходить за водой, как к девушке подкрался пропавший до этого кот-стоговой и с урчанием начал строить себе гнездо в ее волосах.

— Красавец! — с удовлетворением прокомментировал Черный Властелин. — Всегда найдет теплое местечко!

— Ща-а-ас! — прошипел кот, выгибая спину и сгребая русые пряди волос когтями. — Сам не хочешь попробовать на этой метелке спать? — и плюхнулся прямо в середку «вороньего гнезда». — Нашли «теплое место» на передовой! — выпустил когти и замурлыкал, перебирая лапами.

Мы заинтересованно переглянулись и присели рядом на корточки:

— Зачем тогда рискуешь?

— Жалко Клену, — промурлыкал котяра. — Пропадет совсем. Русалка сгубит.

— А ты, значит, спасаешь? — уточнил Кондрад, протягивая руку и почесывая животное за ушком.

Кот зло сверкнул голубыми глазами, клацнул зубами в миллиметре от руки и, повернувшись к нам тылом, прошипел:

— Не спасаю, усыпляю! — снова запел свою песенку.

Но тут бамкнул колокол наверху часовни, русалка завозилась и очнулась.

— Что со мной? — произнесла русалка-Клена, нервно ощупывая лицо и голову.

Мы встали и отодвинулись. Девушку, безусловно, было жаль, но арианэ лично у меня вызывала отторжение и явное нежелание общаться. Кондрад, мне кажется, испытывал похожие чувства.

— А-а-а! — сорвалась с места Клена, высоко подпрыгнув с положения лежа. — Снова этот поганец в волосах окопался! А-а-а! Спасите! Помогите! Отвяжись от меня, урод проклятый! Чтоб тебе когти кузнецы большими клещами повыдергали! — и забегала, вопя как оглашенная.

На ее голове гордым флагманом реял кот, прижмуривший глаза и тоже вопящий:

— Кому еще кажется, что это «теплое место»? Хотите поменяться и прокатиться с ветерком?

Солдаты, привычные к шумным утренним побудкам, даже не почесались. Кузнецы от нечисти с ужасом шарахались, так что изощрялась она долго, пока ей не удалось скинуть нахальное животное.

— Тяжелая это доля — спасать! — задумчиво вздохнул зять. И я с ним согласился.

Итак, не прошло и половины дня, как мы получили три новенькие симпатичные подковы. На прощанье нам дали дорожные припасы, пару теплых одеял, кучу напутствий и дядю-кузнеца два с гаком метра ростом. Этот милый человек был к нам приставлен, чтобы довести обратно и, как подозреваю, чтобы мы ненароком опять к ним не вернулись.

У самого края леса нас догнал запыхавшийся стоговой в человеческом облике с криками:

— Вы куда без меня намылились?!

Покуда остальные посмеивались, а русалка возбужденно верещала, он незаметно сунул мне и Денису еще по одной подкове со словами:

— Неча свое имущество разбазаривать!

И началась обратная эпопея…

Чавк-чавк — по болоту. Чавк-чавк…

— Кондрад, ты знаешь, что у него вши? — спросил я зятя, указывая на кузнеца, по виску которого проползла одна такая серая пакость, и раздумывая над тем, что мужик всех наших обязательно вшами перезаразит. — Надо пролечить…

— Обойдутся, — уверенно отмахнулся Кондрад, вытягивая ногу в ботфорте из вязкой жижи. Как только вытянул одну — увязла другая! — Они у него здоровые, не болеют…

Удивительная простота нравов! Не знаю, смеяться или плакать.

И опять чавк-чавк…