Замыкая круг (СИ)

Халенс, отчаянно волнуясь, потянулся к манящим губам Хаффи, накрыл их своими, чувствуя, как мужчина отвечает – не напористо, но мягко, осторожно, будто боясь спугнуть. Этот поцелуй – неторопливый, исполненный затаённой нежности и ласки – слишком отличался от тех наполовину укусов, которыми они обменивались ранее, торопясь слиться в экстазе, смешанном с болью. Халенс сполна насладился пьяным вкусом летнего вина и солнечного утра, жадно впитывая всем своим существом малейшие изменения в движениях Квинзы, ту сладостную дрожь, что пробежала по сильному телу хсаши, когда искусные губы принялись ласкать его шею, спускаясь к ямочке между ключиц. Горячий влажный язык скользил по бронзовой коже, отчего хэле начинали едва ли не светиться серебром и перламутром, и лорд Фаул с наслаждением изучал это потрясающее тело, заставляя Квинзу вздрагивать и невнятно постанывать сквозь зубы. Они предавались ласкам, словно юные влюблённые, ещё познающие друг друга, ища сокровенные источники наслаждения, и Халенс с удивлением понял, что Великий Дракон, вопреки ожиданиям, оказался весьма чувствителен!

Покрывая поцелуями каждый сантиметр бронзовой кожи, спускаясь всё ниже, Халенс с трудом мог сдерживать собственное возбуждение, а когда его пальцы легли на вздыбленный член Квинзы, застонали уже оба.

- Нет, Хал… Постой…

Однако юноша был не намерен прислушиваться к мнению «пленника». Он обстоятельно провёл ладонью по напряжённому стволу, подушечкой большого пальца размазал каплю смазки по обнажившейся головке, заставив Квинзу задохнуться от слишком ярких ощущений. Обычно они не тратили время на длительные прелюдии, предпочитая избавляться от сжигающей их страсти грубо и эффективно, но сейчас Халенсу хотелось растянуть эту тёмную агонию, и он нарочито медленно принялся вылизывать выступающие под тонкой бархатистой кожей вены, чувствуя, как Дракона потряхивает от напряжения и сладкого, ни с чем не сравнимого удовольствия.

- Халенс…

Терпкий вкус заполнил рот, когда Фаул, лизнув в последний раз головку, накрыл её губами, посасывая и покусывая. Квинза жалобно вскрикнул, подаваясь вверх бёдрами, но Халенс удержал его, выпустив плоть врага из влажного горячего плена и сказав хриплым, незнакомым голосом:

- Веди себя хорошо, Великий Дракон, и я проведу тебя в страну блаженства.

Квинза обессиленно рухнул на подушки, чувствуя, как жадные губы Халенса вновь смыкаются на члене, начиная двигаться, впускают его глубже, с каждым новым разом позволяя чувствительной головке едва коснуться нёба.

- Ещё… прошу тебя… а!

Невольный слабый вскрик сорвался с губ Хаффи, когда, подчиняясь его просьбе, любовник расслабил горло, позволяя ему войти глубже. Захрипев, Квинза, позабыв о запретах, вцепился в пепельные волосы Халенса, направляя и усиливая напор, и после пары глубоких толчков бурно кончил, умудрившись предусмотрительно оттолкнуть Фаула. Победно усмехнувшись, Халенс смазал свои пальцы вязкой спермой и, раздвинув бёдра Дракона, спросил:

- Ты уверен?

Вместо ответа Квинза раскрылся сильнее, заставив сердце Халенса пуститься в галоп. Преодолев невольное сопротивление, смазанный палец скользнул в тело Дракона, и юноша остановился, давая партнёру привыкнуть к новым ощущениям. Он по собственному опыту знал, каким болезненным может быть проникновение, и старался смягчить эти ощущения.

- Эй, Халенс, - сдавленно простонал Квинза, когда в нём, осторожно растягивая эластичные стенки, двигалось уже два пальца. – Я причинил тебе немало боли, верно?

- Рад, что теперь ты это понимаешь, - с сухим смешком отозвался принц. Его пальцы буквально засасывало в узкой глубине, он чувствовал, как судорожно сжимаются внутренние мышцы, и был вынужден одной рукой перехватить собственный член у основания, не позволяя себе кончить раньше, чем войдёт в эту восхитительную обитель!

Убедившись, что Квинза готов для него, Халенс приставил головку своего члена к растянутой дырочке и несильно толкнулся вперёд, тут же остановившись, услышав шипение Дракона. Но тот лишь подался навстречу, вынуждая любовника войти в себя ещё глубже. Халенс протискивался в огненной тесноте, перед глазами вспыхивали сверхновые, а он всё никак не мог остановиться, уже не думая о том, что делает больно. Сильные руки Квинзы вдруг сомкнулись на талии, вынуждая Халенса прижаться к нему всем телом. Ухо обожгло горячим дыханием, и Хаффи коротко шепнул что-то на своём змеином языке, прежде чем захлебнуться сладострастным стоном – Халенс, обезумев от сокрушительного наслаждения, стал двигаться в быстром ритме, в то время как свободная рука его легла на каменный член Квинзы, лаская в том же темпе.